Предыдущая   На главную   Содержание   Следующая   В Москве остался 31% русских.   В Москве остался 31% русских. И это нормально, считают Путин с Гайдаром На одного легального иностранца в Москве приходится 20-25 нелегалов. Виной тому - российское законодательство Еженедельный журнал: на пересечении московской окружной дороги с ярославским шоссе давно функционирует настоящая биржа труда для нелегальных иммигрантов. Фото "ЕЖ" В ОЖИДАНИИ БОЛЬШИХ ПОТРЯСЕНИЙ В РОССИИ Геополитический итог 2002 года неутешителен Леонид Ивашов Об авторе: Леонид Иванович Ивашов - вице-президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник. Подводя итоги прошедшего года, приходится констатировать очередной виток геополитического отступления России. Пожалуй, ни одна страна мира, начиная с уровня региональной державы, не понесла столь масштабных геополитических потерь, как Российская Федерация. Осознанно или же из-за анемичности геополитической мысли в окружении Владимира Путина Москва добровольно отдала Соединенным Штатам все постсоветское пространство, и сегодня она, увы, уже не является лидером интеграционных процессов в Содружестве. В Центральной Азии прочно закрепились американо-натовские базы; Беларусь, разуверившись в серьезности союзнических намерений России, активно ищет нишу на Западе; Грузия, Азербайджан обращают взоры в сторону Москвы лишь в момент возникновения спорных ситуаций; Армения - на перепутье в преддверии президентских выборов; Украине и Молдове Россия нужна лишь как экономический партнер в непростой для них социально-экономической ситуации. Фактическим приглашением американцев в Центральную Азию, в пространство геополитических тылов Китая российское руководство разорвало доверительную нить отношений с Пекином, вызвав у него глухое раздражение и подозрительность. То же самое можно сказать и об Индии. Пристроившись в хвост американской стратегии крестового похода против ислама, Москва потеряла свои позиции в мусульманском мире, и, похоже, стародавняя мечта англосаксов столкнуть Россию и православие с исламом близка к осуществлению. Геополитический откат России наблюдается и на европейском направлении. Невнятная позиция администрации Путина в вопросах выхода США из Договора по ПРО, принятие резолюции СБ ООН по Ираку, самоустранение от процесса балканского урегулирования, поддержка американцев в их экономическом противоборстве с ЕС вызвали разочарование в европейских столицах. Пражское решение о включении стран Балтии в НАТО, принятое под аплодисменты в Москве и Санкт-Петербурге, где сразу же после этого прискорбного для нашей страны акта президент РФ торжественно встречал своего друга Джорджа Буша, смиренное согласие с фактическим отторжением Калининградской области от России тоже отнюдь не добавили престижа российской внешней политике. Да и на американском направлении идет игра в одни ворота. Соединенные Штаты планомерно осваивают геополитическое пространство России. Они строго и последовательно реализуют евразийскую стратегию небезызвестного Збигнева Бжезинского, суть которой - в установлении контроля над Евразией, соединяющей потенциалы ЕС и КНР сетью коммуникаций, нефте- и газопроводов. С Ближнего Востока мы также уходим окончательно. Отсутствие продуманной конструкции сохранения устойчивости российского пространства ведет к тому, что регионы страны все более дистанцируются от Центра. Более того, Москва в сознании регионов постепенно становится источником бед, неурядиц и катаклизмов, то есть переходит в категорию центра зла. Местные проблемы затмевают общегосударственные, отсутствие объединяющей национальной идеи, государственной идеологии, системы общенациональных ценностей и духовности делают людей политически и социально пассивными, разобщают их духовно. Сегодня сибиряков, дальневосточников все меньше волнуют проблемы Калининграда или Кавказа. Люди в силу массового обнищания и высоких транспортных тарифов перестают общаться друг с другом. Повышается напряженность в межнациональных отношениях. Нарастают дезинтеграционные тенденции в экономике. Ресурсодобывающие отрасли, приносящие основной доход государству, отсекаются от машиностроительного комплекса, оборонки, сельского хозяйства, активы уводятся в западные транснациональные корпорации, так что другие сферы экономики, а также наука, культура, образование, здравоохранение обрекаются на деградацию и умирание. Деградирует и вымирает само население страны. На мой взгляд, самый важнейший показатель развития государства и общества за год минувший - это 10% прироста смертности (такое наблюдается только в двух-трех странах Африки). Существующая в России политическая система не поддается определению в рамках действующей мировой типологии таковых. Наблюдается некий симбиоз: налицо - регент (бывший президент России), наследник (нынешний президент), теневая власть, состязательная олигархия, полное исключение населения из процесса участия в судьбоносных процессах. И все это на фоне "борьбы за сохранение и углубление демократии". Вместо системы ответственной государственной власти администрацией президента Путина сформирована, по существу, частная корпорация под названием "государственный аппарат", приватизировавшая функции государства и делающая бизнес на продаже должностей в госаппарате, силовых структурах, Федеральном собрании и других органах, на продавливании хорошо оплачиваемых законов, указов президента, решений правительства. Так что внутренний геополитический потенциал государства тоже сходит на нет. 2003 год, вероятнее всего, станет прелюдией к большим потрясениям в России. Если развитие событий будет идти в рамках намеченного в Вашингтоне сценария, следующий срок президентства завершит историю некогда мощного государства мирового уровня. Изменить этот начальный сценарий возможно лишь при условии осознания патриотической элитой трагичности грядущего, сосредоточения усилий на разработке проекта сохранения целостности государства и мобилизации всех слоев населения и социальных групп на его реализацию. При этом потребуются преодоление амбициозности, ангажированности политическими пристрастиями, вера в свои силы и силы народа, политическая воля лидеров проекта. Нужно объединение во имя спасения Отечества всех здоровых сил, ибо в противном случае ситуация станет полностью неуправляемой. материалы: Независимая Газета © 1999-2000 разработка: НЕГА-Сеть - ФЭП © 2000 Опубликовано в Независимой газете от 20.01.2003 Оригинал: http://ng.ru/politics/2003-01-20/2_itog.html Реклама на сайте Обновлено: 26/12/2002 Как заявил 25 декабря начальник управления по делам миграции ГУВД столицы полковник милиции Анатолий Батуркин, в настоящее время в Москве нелегально работает около 1 млн. иностранных рабочих. По словам Анатолия Батуркина, на нелегалов приходится каждое второе уголовное и административное правонарушение, сообщает Интерфакс. По мнению аналитиков, виновна в этом российская миграционная политика. А вот Президент России считает, что иммигрантов в Россию надо привлекать более активно. 11 декабря Батуркин сообщил, что на одного легально находящегося в Москве иностранца приходится 20-25 нелегалов. Иностранных граждан привлекают в российской столице "относительно высокая зарплата, возможность быстро найти работу, поддержка диаспор и общественных организаций, а также относительно мягкое миграционное законодательство". В соответствии с новым Административно-процессуальным кодексом (АПК), штраф за незаконное использование труда иностранных рабочих независимо от их числа составляет 20 МРОТ, тогда как по старому АПК, размер штрафа достигал 120 МРОТ за каждого нелегального рабочего. В 2002 году подтверждение на право трудовой деятельности в Москве получили 66 тысяч иностранцев из 126 стран мира. 85% из этого количества - граждане Вьетнама, Китая, Украины, Афганистана и Турции. В 2003 году квота на использование иностранной рабочей силы в Москве составит 90 тысяч человек. В основном иностранцы работают на "низкооплачиваемых, не престижных должностях с минимальной заработной платой", в частности, в Мосметрострое и Мосгортрансе. Активисты движения против нелегальной иммиграции провели оригинальное исследование - вычислили, сколько же в Москве иностранцев и граждан России нерусской национальности. Методика расчета проста, и где-то даже изящна. "Антинелегалы" собрали все публикации центральных СМИ, в которых упоминалось количество проживающих в Москве нелегалов и просто сложили цифры, здраво рассудив, что кореец не может одновременно быть туркменом, или литовцем. Всего получилось 6.300.000 человек (!). Цифра, конечно, весьма приблизительная, но, по порядку величины, совпадает с официальными данными. Если вспомнить, что всего в Москве проживает 10,5 млн. человек, а потом вычесть эти 6,3 миллиона, получается 3 миллиона 300 тысяч человек. То есть 31% от всего московского населения. Тон "исследования" соответствует настрою членов движения и отдает национализмом. К счастью, российские властипридерживаются другой точки зрения . Президент РФ Владимир Путин считает, что нынешние квоты для трудовых мигрантов (500 тысяч человек в год) отнюдь не соответствуют потребностям России. Владимир Путин надеется, что принятый Закон о гражданстве больше отвечает реалиям и "поможет навести порядок". Как также заявил президент, эти новые законы принимались не с целью закрыть страну для иностранных граждан, а для упорядочения их притока: "Многие государства ведут политику привлечения мигрантов. Они знают, кого и куда привлекать, и, кроме того, отдают предпочтение переселенцам в репродуктивном возрасте". Что до России, то, по словам Владимира Путина, у нее есть отличный "миграционный резерв": страны бывшего СССР: " Резервуар, из которого мы можем черпать - это люди с нашим менталитетом, для которых русский язык является практически родным. Эти люди имеют одни с нами культурные, а зачастую и конфессиональные корни. Это - население республик бывшего Советского Союза. И необходимо сделать все, чтобы привлекать их на территорию Российской Федерации". По мнению сопредседателя СПС Егора Гайдара, Россия как государство русских имеет мало перспектив в XXI веке . Она имеет перспективы только как страна российских граждан. По словам Егора Гайдара, специфика России связана с тем, что она является «огромной малонаселенной страной», которая имеет на юге и востоке соседей более бедных и плотнее населенных. Он сказал, что к 2050 году население России резко сократится и будет составлять 80-110 млн. человек. В связи с этим Гайдар считает, что необходимо выстроить нормальную миграционную политику, «тем более что в условиях демократического режима остановить поток трудовой миграции не представляется возможным». Если обратиться к истории, то очевидно: наша страна неоднократно проходила через волны эмиграции и ассимиляции когда-то чуждых народностей. Русский журнал: Разнообразным народам, населяющим Россию, всегда было выгодно в той или иной форме ассимилироваться, влиться в Российскую Империю, степень ассимиляции выбирая при этом добровольно (но при четкой пропорции: большая ассимиляция - большая выгода). Эту выгоду, совершенно конкретную, могущую быть выраженной и в денежном исчислении, всегда понимали и верхи, и большая часть низов. Понимали - и вследствие этого принимали имперскую систему. Так триумфальным успехом российской ассимиляционной политики можно считать Сибирь, к началу ее освоения (если угодно - завоевания) населенную людьми не только национально, но и даже расово отличными от русских. И что же? Уже в ХIХ веке большинство сибиряков считались русскими, а уж к началу ХХ века они и подавно превратились почти что в эталон "русскости". Кстати, в ХVIII веке многие десятки народностей Сибири (а по некоторым данным - несколько сотен) исчезли с лица Земли в результате эпидемий и междоусобных войн. Это как раз и были "самостийники", не желавшие контактировать с Империей. А вот более "общительные" выжили, не в последнюю очередь благодаря помощи русских докторов и строгого запрета на внутренние войны (этот запрет был одной из основ имперской политики). События в Средней Азии шли по тому же сценарию: удельный вес русских неуклонно рос. Ассимиляция развивалась полным ходом и кое-где была почти полной. А сейчас российские власти все же пытаются упорядочить миграционные процессы. К примеру, в дополнение к уже действующей миграционной карте в России будет введена "карта трудового мигранта". Новый документ будет пластиковым и иметь возможности компьютерного считывания. Его одиннадцатизначный номер будет являться своеобразным аналогом ИНН, сообщил Андрей Черненко, начальник Федеральной миграционной службы МВД РФ. Кстати, по данным Андрея Черненко, за 2001-2002 годы из России было выдворено по решению суда 32-33 тысячи граждан других государств, из них около 4 тысяч - под конвоем как злостные нарушители миграционного режима. На этом фоне недавнюю депортацию 120 таджиков из Подмосковья можно счесть "достаточно мелким событием". Баннерообменная сеть Союза Журналистов См. по теме: Российская эмиграция: уезжают самые красивые и умные. Приезжают все остальные. За последние 10 лет Россию покинули 7 миллионов человек, преимущественно с высшим образованием. Взамен страна ежегодно получает от 2 до 10 миллионов незаконных трудовых мигрантов Милиция обнаружила в Москве 1,5 миллиона азербайджанцев с официальной регистрацией. По мнению московских милицейских чиновников, каждый четвертый москвич должен быть азербайджанцем Среднестатистический человек будущего: лысый трехпалый китаец-левша. На "Вокруг Новостей" - предсказания футурологов, затрагивающие самые разные стороны человеческой жизни: от внешнего вида "человека будущего" до особенностей его половой жизни Трудовая миграция женщин из России: легальные и нелегальные формы: Более 90% потока женской трудовой миграции идет в обход официальных институтов. Это говорит о том, что женщины-мигранты почти полностью вытеснены сегодня в плоскость нелегальных и неофициальных отношений, а женская трудовая миграция из России в целом может квалифицироваться как теневой процесс со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде маргинализации мигрантов и распространения криминальных связей. Приказ о введении в действие миграционных карт от 11 ноября 2002 года. Зарегистрирован в Минюсте РФ 11 ноября 2002 г. за N 3908. Выдавать такие карты начал Увд Центрального округа Москвы 22 ноября 2002 года, сообщает Ren TV No: 4(479) Date: 21-01-2002 Author: Валентин Уваров Title: ОТ ВЛАСТИ НА РЫНКЕ – К ВЛАСТИ В СТРАНЕ (Так албанцы захватили Косово, так кавказцы захватывают Москву) -------------------------------------------------------------------------------- Главное в продовольственном комплексе Москвы — устойчивая тенденция его криминализации. Эта тенденция продолжает нарастать и представляет собой уже реальную угрозу безопасности, как столицы, так и всей России. Братва активно захватывает плодоовощной комплекс, откуда, как считают ее лидеры, можно "выкачивать" огромные деньги и диктовать всю жизнь в Москве. "Чистых" овощных баз в Москве уже почти не осталось. Редкая из них "не легла под мафию". Но бандитская мафия в Москве неоднородна. Негласная, на уровне воровских "авторитетов", ранее достигнутая договоренность о разделе сфер влияния на овощных рынках и базах постоянно сейчас нарушается, так как набирающие силу "овощные" закавказские преступные группировки пытаются вытеснить "нашу братву" с насиженных ими ранее мест. Происходит перераспределение сфер влияния. Следует отметить, что многие азербайджанские коммерсанты, торгующие на столичных рынках и овощных базах, отдают часть своей прибыли в "воровской общак", который держат представители криминальных кругов Азербайджана, уже давно захватившие почти все московские рынки. Летом 2002 года генерального директора плодоовощного предприятия "Вегетты" Петра Родькина и его жену нашли мертвыми на своей даче и как показало расследование — их убили только за то, что П. Родькин "не захотел отдавать свою овощную базу закавказским преступным группировкам". Тогда же московская пресса писала, что "убили последнего русского директора овощной базы". Совсем недавно были попытки захвата азербайджанскими группировками овощной базы ЗАО "Русь". Правоохранительные органы располагают также сведениями, что ряд закавказских преступных группировок (азербайджанская, ингушская, дагестанская, чеченская и др.) с небескорыстной помощью руководителей ряда плодоовощных предприятий, проникают туда и скупают там по крайне низким ценам плодоовощную продукцию без уплаты полагающихся налогов, а затем перепродают ее на различных рынках Москвы, имея от посреднических операций до 100-200% чистой прибыли. По имеющейся оперативной информации, следующей стратегической целью лидеров овощных преступных группировок является полный захват холодильных емкостей (цехов), находящихся пока в собственности плодоовощных объединений. В настоящее время преступные группировки уже не устраивает такая ситуация, когда подконтрольная им плодоовощная продукция еще хранится на базах, а контроль за ее объемами и качеством осуществляет Департамент продовольственных ресурсов (ДПР) и другие государственные структуры мэрии. Специалисты отмечают, что масштабное наступление криминалитета на плодоовощной комплекс столицы является одной из причин, приведших к огромному долгу ДПР перед государством. Усиливается тенденция, при которой создаются условия полного перехода всего овощного комплекса в руки криминалитета. В настоящее время Департамент продовольственных ресурсов правительства Москвы должен государству свыше 10 миллиардов рублей, а задолженность плодоовощного комплекса составляет уже свыше 3 миллиардов рублей и эти долги катастрофически продолжают расти. Стремясь как-то изменить сложившуюся ситуацию ряд руководителей плодоовощного комплекса (около 10 генеральных директоров) в начале 2002 года обратились к мэру Москвы Ю. Лужкову с письмом, в котором заявляли, что плодоовощной отрасли Москвы грозит полный развал, ее захватывают криминальные структуры, однако, мэр Москвы вместо вмешательства и реальной помощи направил это письмо в Департамент продовольственных ресурсов, где его списали в архив. Ю. Лужков даже и не поинтересовался судьбой этого обращения и про овощные базы в правительстве Москвы просто забыли, однако, не забыли о них криминальные структуры. Чтобы как-то стабилизировать ситуацию в ДПР в 2002 г. "придумали новую продовольственную программу", смысл которой в том, что ее руководители хотят как можно скорее продать в частные руки ряд овощных баз и пойти дальше. Купит их, конечно же, "овощная мафия" азербайджанцев, так как у русских на это просто нет денег, да им и не дадут это сделать в правительстве Москвы, где эти вопросы "курируют" далеко не русские люди. Еще совсем недавно вся Европа была в панике (перестали есть говядину и перешли даже на кенгуру с крокодилами). Скандал, связанный с эпидемией коровьего бешенства, поразил почти все страны континента и все в России наивно думали, что ни один килограмм зараженной европейской говядины не попадет в нашу страну. Однако этого не случилось, т.к. нашлись в Москве "люди", погревшие "руки" на поставках зараженной немецкой говядины. После "мюнхенского сговора" между мэром Москвы Ю. Лужковым и премьер-министром земли Баварии Э. Штойбером в феврале 2001 года был заключен договор на поставку в Москву свыше 100 тысяч тонн говядины, причем по бросовой цене — доллар за килограмм. Еще весной 2001 г. санитарный врач Москвы Н. Филатов не исключал, что зараженное мясо из Баварии может попасть в Москву "каким-либо экзотическим или криминальным путем". Это же предполагали многие специалисты, а председатель Комитета по аграрным вопросам Государственной думы В. Плотников прямо заявлял: "Зараженная говядина из Германии может попасть в Россию". Так оно и случилось. Причем, как подтвердили в департаменте ветеринарии Министерства сельского хозяйства Российской Федерации: "таких фирм, которые "погрели руки" на поставках зараженной говядины в Россию было с десяток". Вся зараженная говядина была переработана и продана москвичам и гостям столицы. После этого, несмотря на "категорический запрет Департаментом ветеринарии Минсельхоза РФ за № 13-8-01/3812 от 27.04.2002 г. на ввоз говядины из Германии в Москву с 1 июня 2002 г." эта фирма, продолжая нарушать установленные правила ввоза говядины, заключила на 3 и 4 квартал с.г. договоры на поставку говядины еще с рядом московских предприятий. С целью получения бюджетных средств, эти предприятия в августе с.г. обращалась в Департамент продовольственных ресурсов Москвы о выделении кредитов на поставку в Москву оставшейся немецкой говядины. В этом скандале никто не хочет ставить последнюю точку. Угроза москвичам со стороны поставщиков сохраняется. Все еще впереди! В столице действует 174 рынка — и того не хватает. По данным департамента потребительского рынка и услуг Москвы, более 70 % семей делают покупки исключительно там. На них приходится 30 % розничного товарооборота в столице — и в городской бюджет капают приличные доходы. А сколько казна теряет? Большинство рынков независимо от профиля находится под контролем организованных преступных группировок. В МВД уверены, что рыночники скрывают от налогообложения почти две трети своей прибыли... На многих рынках выросло уже по несколько криминальных "крыш". Своя "группа поддержки" есть у администрации, своя — у каждого киоска или палатки, своя — у рыночных карманников и "кидал". Доходит до того, что на соседних лотках могут торговать два азербайджанца, один из которых платит "гянджинской", а другой — "агжабадинской" группе... А расплачивается за все эти "крышные" надстройки потребитель, то есть мы с вами. Так что "многие москвичи платят дань Шамилю Басаеву". В Москве насчитывается сейчас более тридцати азербайджанских ОПГ, построенных по территориально-родовому принципу. Основной род деятельности — наркобизнес (практически на каждом рынке Москвы действуют группы, занимающиеся распространением наркотиков). Особенно выделяются в этом отношении "мингечаурская" и "ленкоранская" ОПГ. Кроме упомянутых наиболее известны также следующие группировки: "евлахская" (мошенничество с обменом валюты), "моссинская" (наркотики, торговля оружием и взрывчатыми веществами), "гардабанская" (угон и перепродажа машин), "гянджийская" (наркотики). Главной особенностью азербайджанских ОПГ является общинность. Хотя "бригады" действуют самостоятельно, в экстремальных случаях они объединяются и становятся мощной силой. При этом "святой" долг каждой группы — исправно пополнять "общак". Однако группа, следуя собственным интересам, легко может и предать вчерашних "партнеров". Азербайджанская ОПГ контролирует восемь рынков. Интересы грузинских ОПГ весьма разносторонни. Их члены не гнушаются никакими способами добычи материальных ценностей. В последние несколько лет грузинские группы кроме традиционных похищений, вымогательств, грабежей, разбоев, квартирных краж, мошенничеств освоили также всевозможные финансовые аферы. Теперь они создают собственные фирмы, акционерные общества... Выходцы из Грузии активно участвуют в криминальном бизнесе по всей России. Их авторитетные представители часто выступают в качестве "третейских судей" во внутренних спорах. При разборках способны действовать жестко, хотя предпочитают воевать "чужими руками". Кстати, сегодня в Москве постоянно живут на нелегальном положении и действуют не менее 50 грузинских "воров в законе" и "авторитетов". Сложная ситуация в Армении, война за Карабах вызвали огромную миграцию в Россию армянского населения, в том числе и криминалитета. Расцвет ОГП армян пришелся на начало девяностых. В 95-м внутри армянских группировок произошла крупная разборка, в результате которой были убиты пять лидеров, и их позиции оказались значительно ослаблены. Но постепенно армянские ОПГ выправились, численность активных членов их "бригад" стала доходить до 500. Характерными видами преступлений в Москве остаются: разбойные нападения на машины, наркоторговля, кражи. Часть полученного дохода направляется на оплату не только политиков, лоббирующих интересы общины, но и "своих людей" в судах, прокуратурах, милиции. Дагестанские ОПГ отличает дисциплинированность рядовых членов "бригад" и хорошо развитые навыки конспирации. Они контролируют шесть рынков. Дагестанские группы замыкаются на "авторитетах", хорошо знакомых между собой. Сейчас в столице насчитывается более 20 ОПГ из Дагестана. Основные: "аварская", "даргинская", "лакская", "лезгинка", "кумыкская"... Дагестанцы широко практикуют вымогательство у своих земляков-коммерсантов, торгующих в Москве. При этом соперничают с азербайджанской ОПГ в установлении контроля над столичными рынками. Но, поскольку азербайджанцы имеют в столице более прочные позиции, дагестанцы нередко отступают. И тогда пытаются укрепиться в Подмосковье. Часто используют тактику оформления торговых точек на подставных лиц из числа местных жителей. Чеченская ОПГ — одна из старейших в Москве. Насчитывает около 3000 боевиков, которые прошли подготовку во время боевых действий в Чечне и прекрасно владеют оружием. Хотя после двух своих войн чеченцы значительно ослабели, из столицы они уходить не собираются. Больше того, сейчас они начали требовать "старые долги" с некогда подчинявшихся им структур. Чеченские ОПГ никогда не признавали "воров в законе" — они действуют "беспредельно". При этом их группировки отличает сильное централизованное управление. Они сильны тейповыми (родовыми) связями. Большая часть доходов уходит из центра в Чечню, а оттуда в любой момент готовы выехать на разборку "группы быстрого реагирования". Преступления часто совершают именно "гастролеры", подчас даже не знающие русского языка. За последние полгода оперативники задерживали около 70 членов сообщества, в том числе пять "авторитетов". Чеченцы контролируют около 30 банков, торгуют нефтью и лесом, "крышуют" гостиницы и казино. Под их влиянием находятся и те рынки, где нелегально продаются оружие и наркотики, а главное — отмываются наличные деньги. Самые "закрытые" ОПГ в России — китайские. Китайцы вращаются исключительно в своем узком кругу (даже банки у них — свои), а основная их прибыль быстро переправляется на родину. ОПГ китайцев делятся на несколько групп по территориальному признаку: "пекинская", "харбинская" и "шанхайская". Самой жестокой считается "пекинская" группа. Она контролирует соотечественников, торгующих на Измайловском и Черкизовском рынках. Другие "бригады" опекают общежитие по Балтийскому проезду, китайцев, торгующих в Лужниках, вещевой рынок "ТИАС", расположенный у метро "Петровско-Разумовская". К особенностям этой ОПГ относятся строжайшая дисциплина, беспрекословное повиновение руководителям, круговая порука. Арестованные члены "бригад" бывают настолько запуганы своими лидерами, что наотрез отказываются давать показания. Отступников и предателей там действительно наказывают очень жестоко. И прятать своих преступников китайцы умеют — документы у тех часто поддельные — либо принадлежат другим людям. По данным правоохранительных органов, в Москве живет сейчас более 10 тыс. вьетнамцев. Причем треть их них — нелегально. Члены вьетнамской ОПГ в основном занимаются вымогательством у своих соотечественников, продажей драгоценных металлов, нелегальной переброской сограждан в страны Европы через Россию. Наиболее известны "хайфонская" группа и "бригада" из провинции Нге Тиен — которые, кстати, враждуют между собой. И в свою очередь — частично контролируются "солнцевской" ОПГ. Крупнейшие столичные рынки — вотчина в основном этнических преступных группировок. Что же касается наших "родных" бандитов: "ореховских", "солнцевских", "подольских", "коптевских" и других, — они "пасутся" только на своих территориях или на мелких рынках. Кроме того, такие большие площадки как ВВЦ или Лужники, — слишком жирный кусок для одной-двух ОПГ, там спокойно уживаются все вместе, если, конечно, соблюдают "границы приличий". В настоящее время "овощная мафия" внимательно следит за всеми потоками поступающего в Москву и в Россию продовольствия. Азербайджанцы главенствуют в этом, перехватывая инициативу у других закавказских группировок, нередко, проводя "экспансию" на дагестанцев, грузин, чеченцев и армян. Пока это происходит мирно, но что будет дальше, сказать трудно. Наблюдается, что азербайджанцы становятся более агрессивными и наглыми и способны подмять под себя другие группировки. До вооруженных разборок остался один шаг. Азербайджанцы берут за счет более четкой организации своих криминальных структур, которая и позволяет им добиваться немалых финансовых успехов в Москве, а противодействия им никакого нет, ни со стороны правоохранительных органов, ни со стороны структур правительства Москвы, которые и дают "зеленую улицу" негативным процессам, приведшим к захвату криминальными структурами плодоовощного комплекса г. Москвы. "Фруктовая мафия" в Москве это та же "овощная", но имеет более тесные связи с правительством Москвы и департаментом продовольственных ресурсов, который и лоббирует все операции. Финансируют же эту мафию коммерческие банки, забирающие основную долю прибыли. Установлено, что осенью 2001 года представители "фруктовой мафии", отбивая конкурентов, провели "сложную" операцию, в ходе которой в Москву вместо марокканских поставлялись аджарские мандарины (они хранились на территории Новочеремушкинской овощной базы), на которые затем наклеивались "марокканские наклейки" и продавались москвичам по завышенной цене... Закупочная цена мандарин в Аджарии составляла 3-5 рублей, а в Москве эти же мандарины с "марокканскими наклейками" продавались к новогоднему столу москвичей уже по цене 40-60 рублей. Департамент продовольственных ресурсов правительства Москвы (ДПР) функционирует уже более восьми лет. Под эгидой этой организации, расположенной в центре Москвы на Мясницкой улице, рядом со зданием ФСБ на Лубянке, сегодня "крутятся" огромные бюджетные деньги — свыше 300 млн. долларов, которые государством выделяются на закупку продовольствия. Курирует ДПР лично Ю. Лужков. Так курирует, что бюджетные деньги "успешно" куда-то бесследно исчезают. В настоящее время долг ДПР государству составляет уже свыше 10 млрд. рублей и он продолжает расти. Совсем недавно ДПР возглавляли "дедушки", средний возраст которых был далеко за семьдесят. Это бывшие ответственные обкомовские и горкомовские работники, которые благодаря Ю. Лужкову и находили здесь свой "приют", двигая дело снабжения продовольствием столицы, "лоббируя свои вопросы", а затем, уходя на "заслуженный отдых", получали от государства хорошую пенсию. Сейчас к руководству ДПР пришли новые люди, но дела в департаменте лучше не стали. Анализируя в целом нынешнюю ситуацию в продовольственном комплексе столицы, эксперты отмечают следующее. Захватив официальный контроль над овощными базами и рынками, кавказская мафия сейчас пожинает огромные прибыли. Причем прибыль не только вывозится из России, но и инвестируется в подконтрольные мафии московские структуры. Недвижимость скупается целыми кварталами и отдельные микрорайоны Москвы превращаются в почти чисто кавказские. Пример — район "Отрадное". Здесь построена новая мечеть, а в местном ОВД работают в основном кавказцы. По данным ГУВД г. Москвы уже сейчас 30 % в "московской" милиции — это лица кавказской национальности, в основном азербайджанцы. Немало их и в других правоохранительных органах (прокуратуре, судах, таможне и т.д.). Освоив столичные рынки и овощные базы, они стали укрепляться и на "московских холмах власти" всерьез и надолго. По официальным данным в Москве проживают лишь десятки тысяч азербайджанцев, но по сведениям МВД РФ их уже целых полтора миллиона и поток пришельцев с Кавказа продолжает увеличиваться. В Москве они "неплохо" устроились. Всего же только азербайджанцев в России свыше 3-4 млн. человек и по данным азербайджанского журнала "Монитор", выходящего сейчас в Баку, суммарный оборот денег, заработанных ими в России за один только год — около 25 миллиардов долларов. Примерно половина из них приходится на Москву. Это больше чем валовой продукт всего Азербайджана. Дело даже дошло до того, что в Москве открыто действует и занимается отслеживанием ситуации так называемый "Всероссийский азербайджанский конгресс" (он расположен по адресу: Ленинградское шоссе, дом 44), который возглавляет генерал Видади Рзаев, представитель МВД Азербайджана в России. Занимаясь разведкой, конгресс открыто собирает и систематизирует все сведения, поступающие от азербайджанцев, проживающих на всей территории России. По оперативным данным, в работе этого конгресса принимают участие и сотрудники первого управления (разведка) Министерства национальной безопасности Азербайджана. И правильно сказал недавно один из азербайджанских мафиози на одном из московских овощных рынков: "Мы в Москве не только помидорами торгуем!". Ситуация в Москве сейчас все больше напоминает югославское Косово, которое тоже методично с разрешения властей заселяли албанцами-мусульманами, планомерно вытесняя местное население — сербов. Причем албанцы — это та же "овощная мафия" и она также вытесняла сербов с овощных баз и рынков в Косово. Технология одна и та же. Когда же албанцев стало в Косово в десятки раз больше чем сербов, гром грянул и Косово с помощью НАТО у Сербии просто отняли. В России и в Москве сейчас складывается такая же сходная ситуация, а нынешние московские власти во главе с Ю. Лужковым эту проблему намеренно замечать не хотят, предлагая москвичам единственную альтернативу "жить в согласии с кавказцами". Но этого пока не происходит и уже сейчас в центре России зреет очаг межнационального конфликта. Напряжение все больше возрастает. Социологические исследования показывают, что главная проблема для москвичей сейчас — это засилье кавказцев в столице. Причем неприязнь к ним объединяет и бедных, и богатых, и молодых, и старых. Эксперты полагают, что ситуация вскоре может измениться, так как уже созрело новое поколение русской молодежи, силы которой бурлят, а их места под солнцем в Москве уже заняты кавказцами. Состоится ли в Москве Косово-2? На этот крайне важный вопрос должны ответить сами нынешние власти и Ю. Лужков, которому на предстоящих парламентских выборах и выборах мэра в 2003 году придется держать ответ за свою "национальную политику" в Москве, которая и привела к захвату столицы кавказцами. Ему также придется держать ответ и за проданные им овощные базы и рынки, и за "цену на морковку". Нынешняя ситуация в Москве продолжает оставаться крайне взрывоопасной, так как в столице, по мнению экспертов, московскими властями была создана социальная база для международного терроризма, что и показали последние события конца октября 2002 года, когда только за одну неделю был убит губернатор Магаданской области В. Цветков, взорвана автомашина у метро, а 23 октября более 50 чеченских боевиков захватили на ул. Дубровке музыкальный центр "Норд-Ост", где несколько дней удерживали свыше 750 заложников. Спецназом террористы были уничтожены, но погибло свыше 120 человек! И сейчас все москвичи задаются вопросом, как же это могло случиться и куда смотрели нынешние власти, когда целый батальон чеченских боевиков проехал по Москве на автомашинах, в камуфляже, увешанный взрывчаткой, везя фугасы и гранатометы. Ведь террористы приехали из Чечни, а не из Мытищ. 10 ноября 2002 года президент страны В. Путин, говоря о путях нормализации обстановки в Чечне заверил нас, что "мы не допустим развития ситуации в нашей стране по югославскому сценарию и сможем противостоять угрозе международного терроризма". Но Путин, как Горбачев, говорить умеет сладко, но решительно действовать не способен. Валентин УВАРОВ, помощник депутата Госдумы, полковник МВД запаса http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/03/479/31.html Илья Глазунов: "Интересы нации превыше всего!" - 02.02.2003 13:16 В президиум Собора поступила записка: "Хоть кто-нибудь скажет, что идет геноцид русского народа?" Скажет! Да, я говорю, что идет геноцид русского народа. Тема нашего Собора - "Вера и труд: духовно-культурные традиции и экономическое будущее России". Вера и труд - это основа жизни любой нации. Но экуменизм хочет отнять у нас православную веру. Веру наших предков, которые созидали мошь государства Российского. А государство сегодня не обеспечивает права на труд. Старое производство развалено, а новое не создается. Гении русской науки выпускают кастрюли или вынуждены уехать. По какому праву кучка олигархов завладела нашими общенациональными богатствами, всеми природными ресурсами? Недра страны должны быть возвращены народу и государству. Демократия - это не власть десятка олигархов над миллионами нищих сограждан, над многонациональной Россией! После национального самоубийства в Беловежской пуще Россия стала просить, а не требовать. Я предлагаю создать Международную лигу защиты русских - по примеру евреев или мусульман. Это будет защита против русофобии во всех ее формах, которая характерна для нашего времени. Свыше 25 миллионов русских являются сегодня гражданами второго сорта в бывших братских республиках, процветанию которых они немало способствовали. Нам запрещают говорить по-русски в Прибалтике. Мы превращены там в людей второго сорта. Доколе терпеть? (Обращаясь к Г.Зюганову:) Геннадий Андреевич, если теперь у вас третья часть верующих (согласно заявлению самого Зюганова на Соборе - ред.), то назовитесь тогда Народной партией. Чего вы взваливаете на себя чужие преступления? Я был поражен и возмущен, узнав, что Государственная Дума приняла закон, по которому русские (из так называемого "СНГ", то есть из исторической России!) должны три года ждать российского паспорта. А в это время Азия и Кавказ без выстрела и гражданства завоевывают Россию, заселяя наши города и деревни. Русская культура находится в забвении и погребена под руинами шоу-бизнеса. Я благодарен правительству, что сегодня существует созданная мной школа высокого русского реализма - Российская академия живописи, ваяния и зодчества, ректором которой я являюсь. Мы должны хранить традиции нашей культуры, без которой мир так обеднел. У нас на телевидении загаживается великий русский язык. Демократы - это колониальные обезьяны. Почему Буш не говорит "встреча" вместо "саммита" или "мой белый Кремль"? Почему мы с 1000-летней культурой должны приспосабливаться к тем, кому всего-то 200 лет от роду? Кто дал право коверкать великий русский язык? В Татарстане снесены два дома, в одном из которых родился Шаляпин, а в другом - жил. И мы это терпим. Я считаю, что в школах необходимо ввести изучение старославянского языка и Закона Божьего, поскольку Нестор-летописец говорил: русский и славянский язык - един есть. Тогда не нужно будет переводить церковные службы со славянского на русский, как это у нас практикуется по телевидению. Например, разве нужно переводить "смертию смерть поправ"? Нужен телевизионный государственный канал, окормляющий свою паству, огненным словом наставляющий молодежь. Тогда государству будет легче бороться с проституцией, наркоманией и преступностью. И еще: зачем нам быть в Европейском Союзе? Требую вернуть смертную казнь, необходимую во все времена хирургическую операцию. Преступников надо убивать. Терроризм и борьба с ним не должны быть причиной другого глобального терроризма. Американская борьба с терроризмом напоминает мне старую советскую прибаутку: будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется. У Америки можно и должно учиться другому - интересы нации превыше всего. Только верой православной и трудом народным возродится великая Россия! Да хранит Бог Россию! Меня упрекают, что я перебрал регламент. Слава РОССИИ! Илья Глазунов, народный художник России Выступление на VII Всемирном русском народном соборе ПРАВДА.Ру ©1999-2002 "ПРАВДА.Ру". При полном или частичном использовании материалов ссылка на "ПРАВДА.Ру" обязательна. Мнения и взгляды авторов не всегда совпадают с точкой зрения редакции "ПРАВДЫ.Ру". ДИАЛОГ В “ЛГ” 26 февраля - 4 марта 2003 г. ПРОЩАНИЕ СЛАВЯН Грядет ли русская национальная революция? Политологи разных поколений Александр ЦИПКО и Валерий СОЛОВЕЙ размышляют о самой острой и тяжелой проблеме наших дней А. ЦИПКО. Наша задача – выяснить, есть ли реальные признаки того, что я назвал русской национальной революцией. С одной стороны, налицо множество случаев, когда социальное недовольство перерастает в национальное, когда люди связывают свое бедственное положение со своей этнической русской принадлежностью. Русские сегодня чувствуют себя столь же обделенными, обиженными, как чувствовали себя поляки и евреи в царской России. Разница состоит только в том, что поляки и евреи были национальными меньшинствами в составе царской России, а этнические русские сейчас составляют большинство. В России разливается сознание того, что русским в стране живется хуже всех, что будущее русских как этноса под угрозой. Студентка, бросившая торт в лицо мэра Нижнего Новгорода, прямо в камеру говорит: “Реформа ЖКХ направлена прежде всего против русского народа, против русских матерей, которые из-за нищенства перестают рожать детей”. Те же знаки национального протеста сегодня расставляют и в других городах. Это, так сказать, знаковые, но все же единичные факты. Но уже политическим событием был VII Всемирный русский народный собор. Здесь, особенно на заседаниях секций, где слово получила православная провинциальная Россия, раздавались просто революционные речи – нынешняя власть, нынешнее правительство обвинялись в предательстве интересов русского народа. Многие делегаты из регионов возмущались тем, что русскому человеку в России некому пожаловаться, что никто не говорит о болях русского этноса, о растлении молодежи, о вымирании села. О том, что русские дети рабочих и крестьян уже не имеют никаких шансов на образование, ибо им дано только одно право – умереть в Чечне. И, наконец, последним подтверждением нарастания того, что я называю русским протестом, является разгром богоборческой выставки в Центре имени Сахарова в начале января 2003 года. Кульминацией этих событий является заявление митрополита Кирилла в связи с выставкой. Он расценивает выставку антиправославного андеграунда как провокацию, как покушение не только на религиозные чувства православных, но и на русское национальное достоинство. Кирилл прямо заявляет, что отношения между русским православным “решающим большинством” и “различными меньшинствами” складываются ненормально и что эта ситуация угрожает стабильности. Кирилл прямо говорит, что Россия, где “восемьдесят процентов этого общества – этнические русские”, является прежде всего “государством русских православных людей”. В этих словах Кирилла, как мне показалось, звучит не только неудовлетворенность положением русского большинства в России, но и напоминание о том, что такая ненормальная ситуация долго продолжаться не может. И это говорит Кирилл, самый прогрессивный, самый либеральный и самый осторожный иерарх. Есть ли в этом протесте против того, как складываются отношения между русским большинством и меньшинствами в России, что-либо новое? Ведь правда состоит в том, что все политические события последних пятнадцати лет были этнически окрашены и связаны с русской проблемой. В нашей политкорректной политологии никто об этом не говорит. Но никуда не уйти от того факта, что в случае с ГКЧП, где все, кроме Пуго, были русскими, речь шла не столько о сохранении социализма, сколько о сохранении русского контроля над социалистическим СССР. Не случайно же идеологами ГКЧП были писатели-почвенники. Далее. Бунт Съезда народных депутатов РФ в 1992 – 1993 гг. тоже был русским бунтом против, как они утверждали, антирусских рыночных реформ и антирусской внешней политики Козырева. Ведь уже тогда, уже во время разгрома первомайской демонстрации 1993 г. в Москве, произошло соединение социального протеста с русским национальным протестом. Ведь уже тогда тех, кто выступал против реформ Гайдара, назвали “красно-коричневыми”. Среди защитников Белого дома в конце сентября и начале октября абсолютно преобладали этнические русские, и пришли они туда защищать, как они говорили, Россию... Так вот, чем отличается тот русский протест, который привел к малой гражданской войне осени 1993 г., от наблюдаемой ныне новой волны русского сопротивления? Может быть, ничего нового и нет, а есть только угасающая инерция давно проигранной битвы? В. СОЛОВЕЙ. Александр Сергеевич, в том, что вы сказали, есть сущностное противоречие. Вы говорите о русском протесте и одновременно не приводите ни одного примера подлинно массовых протестных действий, окрашенных в русские национальные цвета. То есть речь пока идет исключительно о психо-эмоциональном состоянии русских людей, о их стремлении понять, что с ними происходит. Если можно говорить о русском протесте, то исключительно о протесте словесном. Люди ощущают глубокий трагизм и ужас происходящего с ними, с их народом и все громче начинают об этом заявлять. Но психоэмоциональное состояние, громкие слова не выливаются в какие-то массовые – спонтанные или организованные – действия. И если так, почему надо обсуждать русскую проблему, которая, несмотря на все отмеченные вами факты, пребывает скорее в спящем состоянии? Да потому, что именно эта проблема – проблема субъектности русского народа – является фундаментальной, ключевой для судеб нашей страны, для будущего России. Любые политические и экономические реформы второстепенны по отношению к этому вопросу – возможности ключевого, государствообразующего народа определить свою судьбу. Если русская нация и дальше будет пребывать в униженном состоянии, ощущать свою неполноценность и ненужность, то никакие реформы не могут принести положительных результатов, да, в сущности, они в этом случае вообще не имеют смысла. Никогда не может состояться Россия как национальное государство и суверенное государство вообще при таком мизерабельном состоянии русского народа, русского сознания и русских умов. Я думаю, что природа русского национального кризиса очень глубока и вызвана кардинальной мутацией русской идентичности, которая была заметна еще на исходе советского времени, а сейчас просто вопиет о себе. В рамках большого исторического времени, которое исчисляется не месяцами и годами, а десятилетиями и даже столетиями, русские были весьма успешным, деятельным и предприимчивым народом. С XVI века Россия беспрестанно расширялась, превратившись в величайшую в мировой истории империю. Русские освоили громадные пространства, создали мощную индустрию, победоносную армию, высокую культуру, которой могут заслуженно гордиться. Да, все это далось ценой чудовищного напряжения, крови, пота и слез. Но никогда в эти без малого 500 лет русские – народ в целом – не ощущали себя аутсайдерами и неудачниками. И вдруг в последние 15 лет все изменилось. Ощущение упадка и неблагополучия пронизывает нацию, хотя говорят об этом вслух прежде всего те, кто склонен к осмыслению, к рефлексии. А.Ц. Нынешний русский протест отличается от протеста, который привел к кровопролитию начала октября 1993 года, состоит в том, что направлен не только вовне, на других, но и на себя. Здесь мы имеем рефлексивный протест. Сейчас у многих русских растет критическое отношение и к себе, и к своим социальным качествам. В этом отношении очень показателен второй том книги Александра Солженицына “Двести лет вместе”. Его интересуют не только качества еврейской социалистической интеллигенции, которая стала основным субъектом, цементирующей силой и Февральской, и Октябрьской революции, но и изъяны, дефекты “русской души”, из-за которых ОНИ, русские, превратились в объект, в человеческий материал чуждой им революции. Солженицын говорит вслух об “исключительной энергии, культурности, солидарности и систематичности” евреев-революционеров, но про себя думает о безволии, анархизме, эгоизме, нерасчетливости, расхлябанности противостоящих им защитников России и православия. В.С. Все же, на мой взгляд, главная причина кризиса связана с утратой русскими ощущения своей великой миссии, с которой они жили последние столетия. Это миссия особого предназначения русского народа, призванного нести и воплощать в жизнь высшую Правду и высшую Справедливость. И когда русские создавали империю, то не для извлечения прибылей – напомню, что налогообложение великорусских крестьян значительно превышало налогообложение инородцев, равно как именно великороссы составляли костяк армии, а именно с целью реализации этого высшего идеала на земле. Так строилась Российская империя, на этом принципе зиждилась советская империя. И вдруг выяснилось, что этой миссии, составлявшей стержень русской идентичности, больше нет. Она рассыпалась, распалась, истлела. Существование русских не освящается высоким смыслом. Нет более того, чему они всегда служили. И возникшая смысловая и ценностная пустота ведет не только к опустошенности народного духа и обессмысливанию национального бытия. Она проявляется в физической, биологической деградации русских. Ведь все современные интерпретации демографического кризиса в России сходятся на том, что его нельзя объяснить ухудшением социальных и материальных условий – русские живали и гораздо хуже. Когда слышишь, что низкая рождаемость характерна для современных европейских народов, то это выглядит издевательством, поскольку этим народам несвойственна характерная для русских низкая продолжительность жизни и беспрецедентно высокая смертность. Обессмысливание национального бытия ведет к тому, что русские не просто не хотят жить, они стремятся к смерти. Статистика самоубийств, распространения социальных болезней, алкоголизма и наркомании создает впечатление, что над русской нацией довлеет Танатос – античный бог смерти. И это не публицистическое преувеличение! По данным Всемирной организации здравоохранения, по совокупному показателю насильственных смертей (убийств и самоубийств) на 100 тысяч человек Россия уступает только Колумбии и Сальвадору, которые на протяжении многих десятилетий находятся фактически в состоянии гражданских войн. Вы точно отметили, что интенсивность русской саморефлексии, градус словесных реакций значительно выросли именно в последние месяцы. Я связываю это с тем, что русские более не связывают надежду на перемену своей трагической участи с президентом Путиным. Пришедший к власти под патриотическими лозунгами, он перестал быть для воспрянувших было духом русских “президентом последней надежды”. Русские вообще традиционно привыкли возлагать надежды на власть. Как они ее ни ругают, но государство в русской истории традиционно выступало источником смыслов и целеполагания. Теперь русские ощущают, что государство эту свою фундаментальную прерогативу не выполняет. Само же общество не в состоянии самоорганизоваться и не может предложить новую альтернативу изнутри, из себя. Кто-то – и таких, кажется, большинство – вполне даже доволен этим состоянием рукотворного социального хаоса и не желает напрягаться ради восстановления минимального социального порядка и дисциплины. Но люди, склонные к рефлексии, способные возвыситься над личным, не могут не чувствовать колоссальную угрозу русской нации, не могут не понимать, что решается вопрос о жизни и смерти русских как уникального субъекта мировой истории. И это вызывает то, что вы назвали протестом, а я – эмоционально окрашенной рефлексией. А.Ц. Может быть, я ошибаюсь, но, честно говоря, никогда не находил серьезных аргументов, убеждающих меня в существовании особого русского мессианизма на уровне бытового, обыденного сознания русского человека. Кризиса русского мессианизма нет, ибо нечему разрушаться. Я больше склоняюсь к мысли, что русский мессианизм – это идея, рожденная славянофильскими исканиями. Я не нахожу онтологической основы под тем, что славянофилы, а потом Бердяев называли русским мессианизмом. О каком мессианизме может идти речь у русского солдата первой мировой, который уходит из окопов со словами: “Мы тамбовские – до нас немец не дойдет”! Нет у простого русского человека осознанного желания показать миру образец подлинной, христианской, праведной жизни. Другое дело – постоять за православную веру. Но это есть у всех. У католиков, у мусульман. Российская империя – это не результат русского мессианизма, а необходимость выживания людей на стыке Европы и Азии. Российская империя была функцией евразийского пространства, а не результатом особого русского характера. На мой взгляд, русский мессианизм – миф. У русских в силу дефицита консолидации и национальных чувств не мог появиться мессианизм как сверхидея. В.С. Александр Сергеевич, извините, но я был осторожен и использовал понятие “русская миссия”, которое не тождественно мессианизму. Спорить же о национальном мессианизме – любом, а не только русском – все равно что рационально доказывать бытие Божие. Человек верующий в этих доказательствах вряд ли нуждается, а атеиста ими не убедишь. А.Ц. Не может быть мессианизма у народа, который как раз в имперский период утратил роль субъекта своей истории. И еще более нелепо, на мой взгляд, выводить Октябрь и коммунистический экспансионизм из так называемого русского мессианизма, как это делал Бердяев, а за ним – сменовеховцы. Нет никаких свидетельств того, что этнические русские были субъектом и Февральской, и Октябрьской революции, были субъектами идеи социалистического строительства. Этнические, православные русские были субъектами белого движения. Как я уже говорил, лично меня Александр Солженицын своей книгой “Двести лет вместе” убедил, что Октябрь – это не столько резонанс русского мессианизма, сколько следствие безволия, бесхребетности, инфантильности русского этноса. В.С. Ну уж нет! Такой народ – безвольный, бесхребетный – никогда не сумел бы ни покорить и освоить гигантские евразийские пространства, ни создать мощное государство. Напомню, что немцы, вторгаясь в Советский Союз, привлекли в качестве экспертного материала по русскому характеру сочинения Достоевского, где выведен мятущийся, центрированный на болезненной саморефлексии тип русского человека. А столкнулись они с совершенно другим русским типом – жестким, волевым и, если угодно, гораздо более нордическим, чем те “арийцы”, которые поперли на нас в 1941 году. А.Ц. Верно, перелом в войне произошел тогда, когда Сталин в отчаянной ситуации сделал ставку на русский этнический патриотизм, на задавленный большевиками российский патриотизм, на традиции русской воинской славы. Но все же нельзя не видеть, что такие же героизм и самоотверженность в войне с немцами проявили и наши браться по вере – сербы и католики поляки. Героическое сопротивление захватчикам оказывали многие народы. Но героизм и самоотверженность в борьбе с врагом не тождественны мессианизму, то есть ощущению исключительной, особой роли в истории. Поэтому даже с этой твоей поправкой я не считаю плодотворными рассуждения о русской миссии. Что же на самом деле вызывает сегодня русское недовольство? Утрата ощущения принадлежности к тому, что ты называешь “успешным”, то есть независимым и суверенным, государством. Я иногда, чтобы иметь какую-то реальную человеческую опору своим рассуждениям о России и русскости, вспоминаю своих дедушек, которые были моими главными и единственными воспитателями в детстве. Каждый из них гордился своим внуком-отличником, каждый пытался привязать меня к своей нации, вернее, к своим предкам, к памяти о них. В доме отца матери, украинца Еремея Андреевича, у которого мы жили и фамилию которого я ношу, больше всего было разговоров и воспоминаний о кошмаре и голоде гражданской войны. Но особенно о голоде на Украине начала тридцатых. Поэтому, на мой взгляд, нет ничего особенного в том, что после распада СССР украинская идентичность формировалась прежде всего на истории голодомора. Отец отца, Леонид Иванович, который воспитывал меня во время школьных каникул, напротив, приобщал меня к русскому патриотизму путем приобщения к славе русского оружия, особенно к славе русского флота. Он после ухода в отставку был директором музея морской славы в Одесском водном институте. Но больше всего он любил рассказывать о моем пращуре, адъютанте Суворова во время взятия Измаила. Он хранил как священную реликвию походную шкатулку своего предка, где, как я запомнил, вместо промокашки было нечто, похожее на солонку с мелким песком. Но никогда ничего он не рассказывал о революции, о большевиках, с которыми еще студентом связал свою судьбу, о каком-то мессианизме и прочем. Выражаясь научным языком, можно сказать, что образованные русские привязывали себя и своих потомков к своей нации путем приобщения к памяти о воинских победах своего народа. Но в этом я не вижу ничего специфического, русского. У всех народов, и малых, и больших, опорными точками национального сознания являются “победы”. Вот почему, на мой взгляд, крайне опасными и вредными являются нынешние попытки “переделать” русское национальное сознание путем дискредитации русских побед, той же победы под Сталинградом. Не видел я среди русских людей, сверстников Сталина, воспитывавших меня, никаких признаков какого-то русского мессианизма. Может быть, в Новороссии, Одессе были не настоящие русские? Может быть, где-то в центре России было другое сознание? Скорее всего, это не мессианизм, а ощущение сопричастности “успешности” истории и в этом смысле ощущение великодержавности. Великодержавность на самом деле не претензия на подавление, подчинение других, а ощущение принадлежности к независимому государству, ощущение значимости своей страны – важного, независимого игрока на международной арене. Вот это ощущение на самом деле утеряно. И, может быть, в этом причина кризиса, о котором ты говоришь. В.С. Русская миссия – это то коллективное бессознательное, которое опосредованно определяет стереотипы повседневной жизни; о ней нет необходимости кричать, она доказывается не метафорами, а бытованием русского народа, который в беспрецедентно тяжелых природных условиях, в агрессивном внешнем контексте сумел создать структуры высокой и уникальной цивилизации. А.Ц. Если согласиться с тобой, что русские – это особая нация, что без особой мессианской роли они жить не могут, то тогда напрашиваются катастрофические выводы. Но на самом деле русские – это нормальная нация и их нынешнее недовольство имеет под собой самые прозаические причины. На мой взгляд, русскому человеку прежде всего очень трудно примириться с утратой суверенитета, с тем, что кто-то учит нас, как жить, как проводить реформы. Им трудно согласиться с теми, кто утверждает, что русские сами по себе не могут модернизировать свое общество. Вторая причина роста этнической напряженности, причина русского протеста столь же банальна. После распада СССР, после начала демократических и рыночных реформ у русских усиливается ощущение, что они, русские, везде проигрывают. И было бы наивно, как телеведущий Николай Сванидзе, полагать, что русские, живущие в деревне, в провинции, не проявляют никакого интереса к национальному происхождению тех, кто все время мелькает на экранах телевидения. Нет, это не так. Теперь даже для русских в глубинке становится важно не только то, что сказано с экранов телевидения, а кем сказано. Раньше, до распада СССР, действительно не было такого внимания к лицам тех, кто говорит. Русские знают, что их практически нет среди олигархов, среди самых богатых, среди тех, кто, с их точки зрения, присвоил основные национальные богатства. Хотя я не думаю, что если бы хозяевами “нефтянки” стали этнические русские, то наша приватизация природных недр в их глазах выглядела бы более справедливой. Но больше всего раздражает этнических русских культурная, информационная политика новой, демократической России. И, на мой взгляд, здесь больше чем достаточно оснований для раздражения. СМИ у нас до сих пор контролируются тем, что можно назвать нерусским капиталом. А потому у нас многие каналы телевидения (конечно, не все) откровенно работают на разрушение даже нынешних, слабых опор русского национального сознания. На наше телевидение крайне дозированно допускаются люди с более или менее окрашенным русским национальным сознанием. Речь идет не только об олигархическом канале ТВС, но и государственном телеканале “Культура”. Очень часты попытки дискредитации русских побед, русских героев и вообще русской истории. Очень характерен пример вытеснения православного Солженицына на обочину информационной жизни. Новое поколение уже ничего не знает о Валентине Распутине, Василии Белове. И совсем не случайно все эти годы среди этнической русской, особенно провинциальной интеллигенции актуально требование создания “русского канала”. Я рискну утверждать, что культурная политика “демократов”, ее во многих отношениях нерусский характер куда больше спровоцировали нынешнее недовольство у “большинства”, чем утрата того, что ты называешь “общим делом”. И, кстати, в этом было великое противоречие демократической революции 91-го года: демократы брали власть на основе идеи русского суверенитета, российского суверенитета, на основе идеи, что историю России нужно построить как историю всех других национальных республик. То есть чтобы русские стали такими же, как эстонцы, украинцы, чтобы русские превратили РСФСР в русское национальное государство. И на Украине действительно происходит во многих отношениях насильственная украинизация культуры, отбрасывание русских корней. А у нас, с одной стороны, попытка превратить огромный кусок империи в государство русских, а с другой – блокировка всех попыток возвращения к национальному самосознанию, всех попыток его возрождения. В этом смысле нынешняя культурная политика мало чем отличается от советской. Под негласным запретом оказались не только писатели-славянофилы, но и православные мыслители, выдающиеся представители русского идеализма. Далее. Нынешний русский протест вызван такой банальной проблемой, как утрата русскими контроля над своими традиционными территориями. Русские чувствуют себя чужими на рынках русских городов, где вся торговля, и не только овощами, находится в руках азербайджанцев, выходцев из Закавказья. У нас сегодня значительная часть русских выживает за счет личных подсобных хозяйств, за счет продажи овощей, мяса и т.д. Но русскому сейчас в России и даже в таких городах, как Калуга, Тверь, нет места, где можно продать все, что он вырастил. Все реальное торговое пространство занято, захвачено. И здесь, на мой взгляд, коренится одна из главных причин нынешней этнической напряженности в России. И здесь нет виноватых, здесь – трагедия. Все этносы, кроме русских – я уже не говорю о евреях и армянах, об исторических нациях, – оказались подготовлены к конкуренции на рынке. А русские нет. Русские, способные к торговле, конкурентоспособные русские были вырезаны во время революции и сталинской коллективизации. Особо необходимо выделить причины роста недовольства нынешней ситуацией и среди этнической русской интеллигенции. Во-первых, оно вызвано откровенным и бесцеремонным вытеснением патриотически настроенной интеллигенции со всех командных высот в области общественного мнения. Даже те из них, кто сыграл значительную роль в освобождении от коммунизма, были сознательно отброшены на обочину общественной жизни. Почему-то космополит Андрей Сахаров стал совестью нации, а православный патриот Солженицын уже как бы и не совесть нации. Никто не знает в России подлинного мученика совести, русского писателя, патриота Леонида Бородина, который просидел четырнадцать лет в политических тюрьмах за свой национальный, христианский социализм. В нашей так называемой либеральной среде или так называемых светских кругах, то есть в кругах, которые контролируют СМИ, до сих пор царит убеждение, что любой русский патриот является потенциальным антисемитом. Рухнули иллюзии перестройки, что после ухода коммунизма начнется формирование единой, но многонациональной российской интеллигенции, что наша новая элита будет разноплеменным союзом единомышленников, озабоченных судьбами страны. Ничего не получилось. Новая элита носит многонациональный характер, но складывается впечатление, что она работает не на всю страну, а только на специфические интересы и капризы одной этнической группы. Когда-то, в советское время, интеллигенты-русские стеснялись выпячивать свою национальную принадлежность, ибо в тех условиях подобное поведение выглядело как претензия на превосходство над теми, кто не обладает этой русскостью. И так оно и было. В пятом пункте уже заключалось это этническое превосходство русских. А теперь в некоторых случаях русскость мешает. Вот почему сейчас многие представители этнической русской интеллигенции расстались со своим прежним советским стыдом от принадлежности к большинству, перестали стесняться своей русскости. И, естественно, начинают заявлять о своих правах как представители титульной нации. Русские пытаются работать локтями, завоевывать себе место под солнцем. И, на мой взгляд, это начало. Как выясняется, меньше всего способны к самоограничению своих пристрастий, своего желания “быть”, “являться”, “владеть” либеральные круги. И в этом, на мой взгляд, заключена большая опасность для будущего России. В.С. Вы правы в том, что если опуститься с метафизических высот на уровень повседневного бытования, русских всегда пронизывало чувство причастности к большому, мощному государству. Русские ощущали это государство плодом своего творческого гения, а его громадные просторы даровали им ощущение стратегической неуязвимости. Но обратите внимание, что отношение русских к своему же государству всегда носило амбивалентный характер. Два полюса русского политического сознания: один – сакрализация государства, государство – это “наше всё”, ему надо служить и все отдавать на алтарь этого служения; второй – постоянное отвержение государства во всех его проявлениях, восстания и бунты против государства, бегство от него. Эти крайности умещались в одном национальном сознании. Но на исходе советской эпохи и в начале 90-х годов? Вот этот второй полюс, полюс антигосударственничества берет верх. Если большевикам удалось подавить антигосударственную стихию и выдвинуть на первый план полюс сакрализации государства, то либералы апеллировали к антигосударственническому пласту русского сознания. Они пробудили к жизни русский бунт, который был отсроченным возмездием национальной стихии за жесткую большевистскую модернизацию России. Русские стали тяготиться имперским государством: им казалось, что оно слишком много забирает, слишком мало дает и что можно обеспечить себе европейскую жизнь в рамках если не Советского Союза, то хотя бы России. Причем в этом устремлении были едины как либералы, так и часть патриотов, так называемых белых патриотов, надеявшихся на реставрацию национальной России. Конечно, август 1991 г. был попыткой сохранения не просто империи, но русской ответственности за эту империю. Однако вектор массового сознания был прямо противоположен замыслу ГКЧП: русские, может быть, и не хотели разрушения империи, но и ничем не желали жертвовать ради ее сохранения. В этом смысле весьма показателен паралич, поразивший в августе 1991 г. ключевые имперские структуры – армию, КГБ, союзную бюрократию. А ведь в них преобладали этнические русские, но что им было до империи, которой они присягали служить… Была утеряна не просто воля к власти, а воля к борьбе, воля как онтологическая категория. Чужеродность нового, якобы демократического государства русскому бытию выяснилась очень скоро. В начале 90-х гг. это осознавалось лишь горсткой людей, потому что большинство ринулось в стихию якобы открывшихся возможностей, в стихию хаоса. Эта горстка и попыталась восстать в октябре 1993 г., в то время как огромная материковая Россия с непониманием и даже ухмылкой наблюдала за столичными “разборками”. Но уже в конце 90-х гг. ощущение чуждости государства и правящей элиты коренным интересам России и ее народов охватило подавляющее большинство населения страны. Эта глубокая чуждость стала осмысливаться в этнических категориях, то есть государство, отчужденное от русских и даже враждебное им, стало восприниматься как нерусское, как узурпированное этническими “чужаками”. Это вещь довольно нетипичная для русских, которые определяют русскость в первую очередь по языку, культуре и свободному выбору, а не по крови. В этом смысле русское сознание не менее открытое и толерантное, чем сознание большинства так называемых гражданских наций современной Европы. Но враждебность государства народу оказалась настолько вопиюща и неприкрыта, что обыденное сознание начало осмысливать этот антагонизм уже не только в социальных и политических, но в этнических понятиях, рассуждая приблизительно следующим образом: “Не могут же русские люди творить такое со своими соплеменниками?” Я не согласен, что русские – непредприимчивый и малоэффективный народ. В этом случае, еще раз повторю, они просто не смогли бы сравнительно мирно колонизовать и освоить огромные пространства, не смогли бы построить и создать все то, благодаря чему мы до сих пор живем и на чем паразитируем. Другое дело, что есть различия в этнических моделях поведения. Для русских ценность Гармонии (жизни в ладу с совестью, людьми, природой и миром) выше ценности Эффективности. Плюс к этому русские подсознательно надеялись, что государство задаст рамку новых правил игры, а в игре без всяких правил они оказались заведомо менее успешными. Еще и потому, что из всех народов России они в наименьшей степени склонны к этнической консолидации – об этом опять же свидетельствует социология. Русские всегда были большим и успешным народом, они не ощущали потребности кучковаться по национальности, тем более учитывая широкое понимание русскости. Сейчас русские ощущают себя неуспешной нацией, что порождает у них трагическое ощущение завершенности национального бытия и стимулирует рефлексию, с которой мы начали. Но ни в какие массовые действия эта рефлексия не превращается, ни во что не реализуется. Да и не будем, на самом деле, преувеличивать масштабы русской национальной реакции. Надо признать, большинство общества удовлетворено сложившимся положением. А.Ц. Ты недооцениваешь настроения среди молодежи, успешных, “адаптированных” русских. Они тоже недовольны положением своего этноса, за всем наблюдают. Это недовольство проявляется в игнорировании выборов. Коммунисты для них – это прошлое, либералы – чужие, Жириновский – шарлатан. Им нужен умный, успешный русский патриот. И они его ждут. В.С. Но все же оформился своеобразный социальный контракт между обществом и государством, имеющий в основании негативистский консенсус: государство не выполняет свои обязанности по отношению к обществу, общество не выполняет свои обязанности по отношению к государству. Если государство будет излишне давить, тогда оно встретит сопротивление. Обратите внимание, что социальная активность возросла, как только стала проводиться реформа ЖКХ. До этого русские вполне адаптировались к вялотекущей катастрофе. А.Ц. Констатация слитности, единства русского социального и национального протеста является ключевой как в понимании нынешней политической ситуации, так и в понимании перспектив развития России. Такого, что мы сегодня наблюдаем, еще никогда в истории России не было и не могло быть. Социальное недовольство совпадает обычно с национальным только в колониях, когда туземное большинство угнетено и социально, и политически. У нас же в 1917 г. социальный, классовый протест и национальный, русский протест были разведены по разные стороны баррикад. Аналогичная ситуация сложилась и в августе 1991 г. Демократы сыграли на том же классовом стремлении русских к справедливости, на желании покончить с привилегиями номенклатуры, на дефиците чувств и чувства сопричастности своей истории. Согласен, что за идущей снизу идеей российского суверенитета было не только желание избавиться от “нахлебников”, но и бунт против своего собственного государства, собственной национальной истории. Подобные настроения были на самом деле признаком глубочайшего кризиса русской нации. Сейчас же мы являемся свидетелями уникального явления в русской истории последних веков, русские начинают осознавать себя как нация, не только как единство единоверцев, но и как единство по крови. Происходит на наших глазах углубление этнического, племенного сознания, появление того, что можно назвать “биологическим” национализмом. Русские, если угодно, начинают терять свою евразийскость, они действительно начинают воспринимать представителей народов Кавказа как “чужаков”. На место имперского национального сознания приходит этническое, русское национальное сознание. И оно провоцируется сразу по многим линиям: как скрытый конфликт между бедными русскими и богатыми нерусскими олигархами, как конфликт между русской бедной провинцией и ожиревшей космополитической Москвой, как конфликт между “русской духовностью” и враждебным “американским телевидением”. Я бы посоветовал нашим социологам послушать, о чем говорили русские из провинции, участники выставки “Русь православная” в Гостином дворе на Ильинке в конце января. Монашка из Алтайской епархии, продающая мед: “Русь православная интересна только для бедных людей, а потому все ходят и смотрят, но никто ничего не покупает”. Или же мужчина средних лет в опрятном костюме у стенда Воронежской епархии: “Я никогда не любил Москву, но я никогда не думал, что она такая мерзопакостная. Нас здесь все время унижают”. Сегодня этот этнический русский протест не носит политического, публичного характера. Верно и то, что подавляющее большинство свыклось с новой ситуацией. Москва и Петербург живут своей жизнью. А Краснодар и Вологда живут совсем другой жизнью. Но все же мотор уже запущен, рефлексия о бедственном, неравном положении русских становится частью национального сознания. Ведь что делал и делает Жириновский? Он артикулирует, произносит вслух скрытые мысли рассерженных русских. В том числе и мысли о так называемом “национальном перекосе” в средствах массовой информации. Правда, на эту роль защитника “обманутого русского народа” он уже не годится. Но ведь может появиться новый Жириновский, который будет играть на поле усиливающегося этнического протеста, да к тому же еще начнет проявлять какую-то волю, организационные способности и просто выступит с идеей, которая в 93-м воспринималась крайне реакционной: “Россия – для русских”. Появится такой харизматик и скажет: “Мы, русские, устали. Нам весь этот беспредел надоел. Мы хозяева страны, и отдайте нам наши права”. Что будет, если появится русский лидер? В.С. То, что социальное напряжение растет, – факт совершенно очевидный. А вот то, что на него накладывается этническое недовольство, действительно для России новое явление и в целом для нее не очень характерное, потому что русские в силу своего понимания русскости не склонны осмысливать ситуацию в этнических категориях. Их принуждают к этому! А.Ц. Тем более к этому не был склонен советский русский. В.С. Да, это происходит чуть ли не впервые в отечественной истории. Но пока это лишь очень робкие попытки предъявления своих законных прав от имени подавляющего большинства населения страны. Проблема совпадения социального и национального факторов представляет ключевой вопрос отечественной политики и главный потенциальный вызов нынешней стабильности. Опасность этого наложения понимается наиболее умными людьми в российской власти. Иначе не было бы государственного патриотизма в качестве официальной идеологии. Другое дело, что из него получилось. Успеха эта политика не принесла и не принесет. Потому что эти патриотические символы – гимн на музыку Александрова, возвращение красного знамени Вооруженным Силам – не более чем знаки, за которыми нет никакого реального содержания. Поскольку общество видит, что правящий класс антипатриотичен и глубоко своекорыстен, а власть откровенно плюет на народ, то оно не видит никакого смысла в патриотизме, требующем от “черной кости” умирать за “единство и целостность” России в Чечне, в то время как элита будет набивать себе карманы. Поэтому политика государственного патриотизма, как показывают социологические опросы, не столько стимулирует патриотизм общества, сколько способствует девальвации этого чувства. Надо сказать, что со стороны русского национализма за последние пятнадцать лет не было создано ни одной реальной силы, способной к объединению социального и национального протеста. Единственное исключение, которое подтверждает правило, – национал-большевистская партия Лимонова. Его ставка на молодежь оказалась абсолютно правильной и выигрышной. Именно молодежь переживает свое тотальное отчуждение от государства гораздо острее, чем старшее поколение, проникнутое инерционным и конформистским, в своей основе советским духом. Молодые волки никому не нужны, им вообще нет места в этой жизни, единственный шанс – самим завоевать его. И это пока единственная политическая сила, которая избрала стратегию соединения социальной и национальной энергии в единый революционный поток. Если обобщать, то дилемма, стоящая перед современными русскими, глубоко трагична. Либо продолжающаяся адаптация большинства населения к ухудшающимся социальным условиям жизни и национальному унижению, что приведет (и отчасти уже привело) к разрушению социокультурного ядра нации и ее конечной, не столь уж отдаленной гибели. Либо революционный взрыв или русская смута. Предотвратить этот ужасный выбор может лишь коренное самореформирование государства и обновление элиты. Причем речь идет не о косметических ухищрениях, а об изменении природы государства, его качества, что на самом деле предполагает реформу, равносильную революции. Дело ведь не в том, кто по национальности чиновники в администрации президента и правительстве, дело в том, ощущают ли они свою сопричастность стране и ее народу или нет. Пока что они не имеют ничего общего ни с нашей страной, ни с нашим народом. А.Ц. Есть, по крайней мере, три сценария дальнейшего развития нынешней ситуации. Первый, самый благоприятный. Сознательное самоограничение претензий всех отрядов нашей элиты, консенсус между русскими и другими нациями, договаривающимися о правилах игры, сферах влияния. Что такое союз между умными, умеренными либералами и умными, умеренными патриотами? Это союз не только людей, отличающихся мировоззрением, но и союз представителей различных народов. На сегодняшний день мы больше всего нуждаемся в способности к самоограничению со стороны правящей либеральной элиты. Самоограничение необходимо во всем – и в отношении своего пристрастного отношения к “российскому великодержавию”, и в отношении своего пристрастного отношения к православию и церкви, и в отношении меры присвоения природной ренты, меры присвоения национальных богатств. Вместе с появлением консенсуса между различными отрядами элиты, когда будет устранен так называемый “национальный перекос” во всех сферах жизни, исчезнет и почва для того, что я называю русским протестом. Второй, во многом взрывной сценарий связан с возможностью обострения этнического конфликта внутри элиты с возможностью активизации руководителей силовых структур, которые являются этническими русскими. Речь идет уже об объединении национально ориентированных и национально озабоченных силовиков с левыми русскими националистами. В любой другой стране, кроме России, этот второй сценарий был бы наиболее вероятным. Тем более что среди тех, кто в России держит в руках ружье, нет ни одного человека, который бы питал добрые чувства к нашей либеральной элите, поддерживал бы ее экономическую, культурную и информационную политику. Слабость нынешнего режима как раз и состоит в том, что подавляющая часть российского офицерства тоже чувствует себя обделенной в собственной стране. Нельзя не видеть, что представители правоохранительных органов, представители прокуратуры, судов, которые в подавляющем большинстве являются этническими русскими, очень сочувственно относятся ко всем акциям русского национального протеста, даже если они приобретают брутальный характер. Я бы не исключал этого второго сценария в случае радикализации реформ, в частности реформы ЖКХ. В октябре 1993 г. Грачев нашел десять танкистов, готовых стрелять по Белому дому. Думаю, что сейчас в случае массовых беспорядков никто не станет защищать интересы “реформаторов”. Третий, самый худший сценарий связан с сохранением нынешней ситуации, с сохранением нынешнего раскола между элитой и народом, между столицей и русской провинцией. Национальные республики отделяются от чуждой им, и прежде всего в культурном отношении, Москвы. Происходит распад, разложение социума, ребята делают деньги и вывозят их, люди нищают, количество самоубийств растет – и в критический момент либеральная элита просто выезжает из страны и оставляет обезумевший народ сам с собой, с оскудевшими природными запасами, с разрушенной инфраструктурой, с домами, которые распадаются от старости, и т.д. И тогда – глобальная катастрофа. В.С. Смею предположить, что гибель русских, исчезновение их из истории пройдет незамеченным и никакой вселенской трагедии не создаст. Уже многое и многие готовы к поглощению русских пространств и русских ресурсов. Вы сейчас говорили о путях предотвращения русской катастрофы. Первый вариант, о котором вы сами говорили довольно скептически, – это то, к чему призывал Солженицын русских в 1980-х гг. – национальное самоограничение и покаяние. Мне, как и вам, это кажется крайне маловероятным, относящимся к области фантастических допущений. А.Ц. А почему? Смотри, сначала демократическая элита, которая не имеет этнического русского самосознания, крайне негативно относилась к идее суверенитета РСФСР. Но, когда наши демократы почувствовали, что они только через эту идею могут сбросить Горбачева вопреки своим убеждениям, прекрасно сознавая ее безумность, они к ней присоединились. Елена Боннэр сделала эту идею своей идеологией. Наша либеральная элита потому и победила, что проявила эту уникальную способность к перехвату идей. Ведь пытался тот же Чубайс на выборах 1999 г. сыграть роль патриота. А почему во имя сохранения своей власти они не могут вдруг примириться с русскими реалиями и более терпимо относиться к тому, что они сейчас называют российскими “державными амбициями”? В.С. По той простой причине, что, на мой взгляд, у них есть одно базовое, ценностное основание, которое невозможно изменить. Это убежденность в неполноценности русской почвы. Люди, к которым вы предлагаете обратиться с призывом если не покаяться, то хотя бы делиться, стоят, по сути, на расистских позициях. Я имею в виду не столько этнический, расовый или религиозный расизм, сколько социальный и культурный. Речь идет не о традиционном, а об относительно новом расизме. В силу своего (во многом случайного и обеспеченного не их личными заслугами) финансового и социального успеха эти люди чувствуют себя отмеченными свыше, ощущают себя избранной группой, возвышающейся над скопищем неполноценных неудачников-аборигенов. Для них русские и вообще все, кто живет в нашей стране, не более чем сор под ногами небожителей, “общечеловеков” глобального мира. Эти люди намеренно отчуждаются от России и столь же сознательно идентифицируют себя с глобальной элитой. Они построили себе запасные аэродромы на Западе, они всегда могут жить там, а Россия для них лишь средство извлечения прибыли. Предложить им поделиться? Да за свои капиталы они будут бороться до конца! До последнего русского! И еще. У этих людей абсолютно отсутствует социальный инстинкт – то, что отличает человека от животного. Не интеллект, не способность к членораздельной речи, а социальный инстинкт – способность заботиться о себе подобных, о старых, немощных, детях – вот что выделяет людей из других биологических общностей. Попробуйте обнаружить социальный инстинкт в людях, по капле выдавливавших из себя “слишком человеческое”! Между ними и остальной Россией – пропасть, которую невозможно преодолеть. Их отношения с русским народом – это столкновение двух онтологически враждебных рас, которым вместе ужиться не дано. Или России больше не будет. Теперь по поводу заговорщического варианта. Теоретически его нельзя исключить, но разложение и адаптация к разложению идут гораздо быстрее, чем осознание происходящего. Главный вопрос – время, которого у нас осталось очень мало. С уверенностью можно утверждать, что через 15 – 20 лет Россия столкнется с угрозой потери Дальнего Востока и части Сибири. По очень серьезным демографическим прогнозам, к 2010 году на территории России, преимущественно за Уралом, будет жить около 10 – 12 миллионов китайцев, то есть немногим меньше, чем нынешнее население в этой части России. Де-факто будет происходить ползучая аннексия русских регионов. Стратегическая неуязвимость России уже не более чем миф. Что может объединить новых карбонариев? Должна быть какая-то сверхзадача, сверхцель, нечто идеальное, а не банальный новый дележ собственности. Но я не склонен полагать, что так называемые потенциальные государственники мыслят в подобных идеальных категориях. А.Ц. Для меня эта проблема глубоко личностная. И с точки зрения рациональной абсолютно согласен – первый вариант почти невозможен, по крайней мере до сих пор не было ни одного примера сотрудничества между теми, кто называет себя “западниками”, и теми, кто называет себя “почвенниками”. И первые, и вторые хотят только полной и окончательной победы и абсолютной власти. Что же касается второго варианта, то он все же имеет шансы. И сейчас уже происходит консолидация этнических русских вокруг православной церкви. Пойдите в любой московский храм на вечернюю службу и увидите очень много молодых одухотворенных лиц. Сам тот факт, что в русской провинции сотни тысяч учителей и врачей продолжают работать за нищенскую заработную плату, является свидетельством духовного героизма. Минины и Пожарские еще возможны. В.С. Тогда, во времена Минина и Пожарского, было то, чего нет сейчас: влиятельная церковь, выступавшая абсолютным авторитетом для всех русских; элита и народ были частью единой этнической системы. Их сознание не отличалось столь кардинально, как в послепетровскую эпоху, когда элита и народ стали жить в разных культурных пространствах, а русская этническая система оказалась расколотой. Честно признаюсь, я не верю в возможность объединения элиты и общества в наше время. И, допуская возможность русского радикального национального протеста, склонен полагать, что это будет последний выкрик умирающего народа. Да и нет ощущения, что русские готовы подняться… Некоторая часть общества и отдельные представители элиты – да, но не нация в целом. Главное, что питает мой пессимизм, – это неготовность русских жертвовать чем-либо ради большего, чем собственная семья. Они не готовы жертвовать ради каких-то духовных ценностей, ради страны и нации. Тут нужен какой-то пример, очень мощный воодушевляющий импульс, который теоретически может исходить от части элиты. Либо надеяться на спонтанную самоорганизацию. Но, повторюсь, времени катастрофически мало. А.Ц. Да. Но сейчас Россия более мононациональная, чем во времена империи. Трудно себе просто представить, чтобы нация, имеющая устойчивые традиции государственности, богатую культуру, так просто, без сопротивления исчезла. Не могу с этим примириться. В.С. Увы, в истории уже не раз рушились великие империи и исчезали могучие народы. А.Ц. Сейчас появляется очень много консерваторов, причем не маргиналов, не людей, которые ищут мировые заговоры, а просто очень образованных, русских по сознанию людей, которые пытаются отстоять духовные основания православия. Успеют ли эти люди переломить ход событий? В.С. Такие люди есть, и их, возможно, немало, но беда в том, что они объединяются слишком медленно. Еще раз повторюсь: распад и разложение идут быстрее, гораздо быстрее, чем консолидация и появление позитивных моментов. Если бы у нас было несколько десятилетий, как было всегда у России, которая, несмотря на свои поражения, в общем оставалась стратегически неуязвимой и успешной. Но сейчас этого времени нет. В конечном счете именно этот катастрофический дефицит времени решает судьбу России и судьбу русского народа. А.Ц. Оставим наш спор о судьбах русского народа открытым для читателя. Подготовила Ирина ФРОЛОВА © "Литературная газета", 2003 http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg082003/Polosy/art3_1.htm ПРЕСТУПНОСТЬ И НАЦИОНАЛЬНОСТЬ • Максим СОКОЛОВ Каждый раз, как борцы за свободу совершают очередное чудовищное преступление, раздается многоголосый хор: "У преступности нет национальности! У терроризма нет национальности". Хористов понять можно, ими движут самые лучшие побуждения - посредством заклинаний не допустить стихийного ответа в виде погромов по национальному признаку. Но кроме лучших побуждений желательно обладать также и разумом, который мог бы подсказать, что если заклинание является ложным, то его многократное повторение может вызвать как раз обратную реакцию, и вместо того чтобы остановить стихию, подстегнуть ее. См. судьбу лозунгов типа "Слава КПСС!". А что тезис ложен, знает любой полицейский чин, по роду службы имеющий дело с преступностью, ибо есть криминальная статистика, и она разная для разных этнических групп. У разных групп на 1000 душ бывает разное число преступников, и - что даже более важно - у всякой нации свой набор излюбленных преступлений. Королева русской преступности - убийство в пьяной драке, убийство же неверной жены - деяние в России весьма редкое, тогда как у южных народов картина скорее обратная. Мы и перед лицом этого статистического факта будем утверждать, что преступность не имеет национального лица? Такие статистические корреляции имеют важное практическое значение. Они дают понять, чего можно ждать и чего стоит опасаться в данном конкретном случае. Например, крепко выпивать с незнакомым грузином безопаснее, чем с незнакомым русским, а наниматься в батраки к незнакомому русскому безопаснее, чем к незнакомому ингушу. Применительно к чеченцам предупреждающая об опасности статистика убийств, похищений и террористических акций тоже существует, и она удручающа. На одну чеченскую душу процент такого рода деяний неизмеримо выше, чем у прочих народов бывшего СССР, причем существенен характер этой высокой опасности. Это не утрата кошелька и не разбитая морда, а это смерть или рабство. После спектакля "Норд-Ост" соседство чеченца будет - и обоснованно будет - вызывать такие же чувства, как соседство бесхозного чемодана в зале аэропорта, при виде которого сознательный человек позовет милиционера, а несознательный уж на всякий случай отойдет подальше. Возможно, здесь тоже следует полагать, что в бесхозном чемодане лежат сорочки и подштанники, и доколе несомненным образом не доказано обратное, всякие опасения неуместны - но сосущее чувство под ложечкой оказывается сильнее. Роскошь благожелательных презумпций напрямую зависит от того, какова цена ошибки. Когда эта цена - жизнь, не до роскоши. При нынешних делах нужно думать не о том, как упорно отстаивать заведомую ложь, грубо противоречащую к тому же элементарному инстинкту самосохранения, а о том, как ввести людское желание жить и проистекающее от этого отношение к чеченцам (а рикошетом - и к прочим кавказцам, ибо у страха глаза велики) в сколь-нибудь пристойные рамки. Ссылки на фашизм etc. заранее отклоняются по тем же статистическим основаниям. Нацисты, будучи крайне заинтересованными собирателями доказательств еврейской опасности, располагали тем не менее только одним - на все мировое еврейство - примером того, как еврей является источником смерти: эмигрант Гершель Гриншпан в 1938 г. убил немецкого дипломата в Париже. Будь у чеченцев такая же статистика, всякий благомыслящий человек был бы обязан встать на их защиту. Но у них она другая. Варианта, собственно, три. № 1 - "Мир в Чечне". Вывод войск из горной Чечни, обнесение ее минными полями и колючей проволокой и депортация туда чеченской диаспоры - как враждебных иностранцев (есть на войне такое понятие). "Вы землю хотели - я землю вам дал, а волю на небе найдете". Одновременно вся остальная кавказская диаспора, как не запятнавшая себя преступлениями против России, берется под особое покровительство властей. Любые стихийные насильственные действия жесточайшим образом пресекаются - как попытка нарушения имперского мира. № 2 - "Реабилитация". Чеченская диаспора объявляет и нынешних, и возможных будущих террористов врагами чеченской нации и обязуется в обозримые сжатые сроки физически их уничтожить, где бы они ни находились (возможности к тому у нее есть). По исполнении обязательств появляется предмет для разговора. № 3 - "Все идет как идет", когда объектом дискриминации и погромов оказываются виноватые, полувиноватые, четвертьвиноватые, случайно стоявшие рядом и просто приятно смуглявые. Выбор вариантов неприятный донельзя, но скорбные обстоятельства таковы, что он неизбежен. http://www.izvestia.ru/sokolov/article25879 НЕКОТОРЫЕ ЛЮБЯТ ПОГОРЯЧЕЕ Россиянки с детьми предпочитают создавать семьи с выходцами с Кавказа [ 18:07 18.04.03 ] http://www.izvestia.ru/community/article32839 Несмотря на рост ксенофобских настроений, межнациональных браков в России не становится меньше. А вот проблем по сравнению с советским временем у таких семей прибавилось . Об этом говорили участники "круглого стола", посвященного проблемам смешанных семей. Сейчас примерно 25% населения России живет в многонациональных семьях. По мнению старшего научного сотрудника Института этнологии и антропологии РАН Валерия Степанова, в масштабах всей России эта цифра останется более-менее стабильной и в будущем, но будет колебаться по регионам. - Я не исключаю, что в национальных республиках, например, в Татарстане, Башкортостане, Марий Эл, будет расти количество моноэтнических браков, - рассказал он "Известиям". В южных регионах страны и в Москве межэтнических браков, наоборот, станет больше. - На Юге России ксенофобия максимальна, но там же очень сильно миграционное давление, поэтому, хочешь - не хочешь, межнациональные браки будут заключаться, - говорит Степанов. Одна из причин того, что русские женщины предпочитают своим землякам людей другой национальности, заключается в кризисе российской семьи, считает старший научный сотрудник Института психологии РАН Ольга Маховская. - Дело не в отсутствии мужчин как таковых, - говорит она, - а в отсутствии качественных мужчин. Кризис настал еще в советское время, но тогда роль отца, заботящегося о детях, играло государство: детские сады, школы и пионерлагеря снимали с женщины часть нагрузки. Теперь, когда государство перестало быть "заботливым папочкой", стремление создать нормальную семью привело к смешанным бракам. Именно поэтому, по словам коллеги Маховской Баян Узыхановой, в Москве растет количество браков русских, украинок, молдаванок с азербайджанцами. С ними женщины чувствуют себя спокойно с экономической точки зрения. Особенно склонны к браку с представителями других национальностей женщины с детьми. Трудностей, обусловленных принадлежностью мужа и жены к разным национальностям или разным конфессиям, по мнению психологов, внутри семей нет. Этнический аспект семейных разногласий вторичен и проявляется уже на последней стадии конфликта. Когда надо "ударить побольнее", в ход идут обвинения в "не такой" национальности. Основные проблемы смешанных семей заключаются в дискриминации представителя "нетитульной национальности". Особенно это касается тех людей, внешность которых отличается от внешности окружающих особенно сильно. К примеру, чернокожих. По словам Лати Траоре, уроженца Буркина-Фасо, он, выпускник Тимирязевской академии, был вынужден в России работать грузчиком, барменом, таксистом, несмотря на российское гражданство. А последнее время он и вовсе безработный и живет на зарплату жены. - Мне везде говорят: "Нам своих устраивать надо", - жалуется он. У детей от смешанных браков проблемы начинаются в школе. В детских садах воспитателям проще делать вид, что все малыши одинаковые, однако это приводит к тому, что они осознают себя принадлежащими только к одной - русской - культуре. При разводе родителей - граждан разных государств возникают трудности, обычным семьям неведомые. - Первая проблема - с кем останутся дети. Отцам-мусульманам девочки, как правило, безразличны, но они очень активно борются за мальчиков, - говорит Роман Степанов из Адвокатской палаты Москвы. - Вторая - алименты. Папа сделал ребенка и уехал к себе на родину. Взыскивать с него алименты очень сложно и дорого. И, наконец, проблемы возникают при определении места жительства ребенка - на родине матери или отца. Во-первых, эти процессы длятся очень долго, во-вторых, у меня возникает ощущение, что в случае с "сановитыми" иностранцами, то есть из Америки или Западной Европы, наш суд всегда принимает их сторону. • Наталья КОНЫГИНА Открытое письмо Президенту Российской Федерации В. В. Путину Господин Президент! ... В Первопрестольной рынки в большинстве своем захвачены азербайджанцами, которые занимаются перепродажей товаров (что способствует лишь необоснованному повышению цен на них), продажей фальсифицированной водки и наркотиков (что очевидно усугубляет неблагоприятную криминогенную ситуацию). В этой связи уместно привести одно высказывание президента Азербайджана Алиева о том, что из их солнечной страны в Российскую Федерацию мигрируют в основном худшие представители азербайджанского народа. ... В связи с вышеизложенным мы требуем, господин Президент, незамедлительного принятия в первоочередном порядке следующих мер: 1) введения визового режима с Республикой Азербайджан и предупреждения об установлении визового режима со всеми странами СНГ, за исключением Белоруссии и других, присоединившихся к Союзу государств, а также Абхазии, ПМР и Южной Осетии, для граждан любых национальностей, кроме этнических русских, в случае если в этих государствах не будут приняты законодательные и иные меры по защите прав русских; 2) принятия нормативного правового акта о принудительной депортации незаконных мигрантов в государства их выхода, а также иностранных граждан, занимающихся противоправной деятельностью и не имеющих официальных доходов, равных и выше прожиточного минимума; ........ А. А. Коренев (член СХВ и Союза православных хоругвеносцев), А. А. Трапезников (православный писатель), А. Ф. Копылов (православный предприниматель, меценат, публицист), В. М. Окатов (председатель Московского общества ревнителей памяти владыки Иоанна — митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского), В. Б. Новиков (художник), И. Е. Смыков (глава православной казачьей миссии), православные миряне: А. В. Симонов, Г. И. Щербакова, И. Е. Кудрявцев и другие, всего более 100 подписей.