Арцениа Сервиян Выходила замуж. .© Copyright Babon
Арцениа Сервиян Выходила замуж. Они стояли у алтаря храма , ее полуобнаженная под фатой грудь от волнения колыхалась, ощущая зажатый между полными полушариями золотой крест с распятым Мессией - ему там было тепло и уютно. Корона на голове невесты сверкала самоцветами, отражающими мерцающие огоньки свечей зажженных в древнем храме трепетными руками томных девственниц. Она смотрела сквoзь фату на жениха, облизывая вишневые губы, алым, огненным языком истинной вакханки. Ее затуманенный в преддверии лишения девственности взгляд парализовал священника. Монах заикался и сбивался -с заученного ритуального христианского текста предписанного при обряде венчания- на странные не ведомые никому слова древнего языческого заклятия. Огни свечей заколыхались и погасли. Нежная кожа освобожденная от подвенечного платья, скользнувшего на пол, засветилась отражая сияние не видимых сквозь свод церкви мириады звезд подвластных ее не порочной воле. Все замерло , время исчезло, зыбкая реальность растаяла. Земляной пол храма покрылся трещинами, сквозь них выступили окровавленные руки умерщвленных девственниц, они тянулись к сердцам безжизненных мужчин, первым было вырвано сердце монаха, засветившееся сладострастием. Похоть в глазах насилуем-ой чёрным Мессией невесты выблeвала ханжество чинных гостей. Подножье алтаря покрылось извивающимися телами под дергающимися ногами, распятого под куполом храма кастрированного жениха. Воля лже Мессии исполнилась. В источающих зловоние подвалах Арушановки захлопнулись все проржавленные железные двери решётки.
Ночные кошмары Арушановки.© Copyright Babon
Зимние долгие ночи , воющий ветер пронизывающая стужа, керосиновая лампа желтый мерцающий свет, в окно видна луна повисшая над Арушановкой в обрамлении звезд , холодный леденящий кровь мертвый свет убиваюший цвета , черно - белая окраска всего живого и не одушевленного, страх наползает мертвой хваткой вселяя ужас в сердца послушных женщин, умолкших младенцев, подростков и даже ведунь. Матах взглянула на полную луну и плотней задернула ситцевые дырявые занавески, прикрепив к окнам ломающимися кнопками старые газеты. Но свет мертвых проникал через щели и дыры, она отступила подальше в каморку перекрестилась и взмахами рук произвела старинный отвoдяший зло знак. Мерцающий свет потускнел , звезды поблекли в грязных окнах, она облегченно вздохнула и своей шаркуeшей походкой девяносто пяти летней женщины добрела до деревянного топчана засаленного и почерневшего от времени , улеглась на него в не снимаемой годами дырявой изношенной одежде. Ветер выл протяжно и тоскливо от страха не находя успокоения ни где , трусливо метался по среди двора вселяя ужас в сердца притихших жильцов. Куда в такую ночь деваться пацанам с финками в карманах, конечно только у Гуга собравшись всем вместе за горячим без сахарным чаем в сладком дыму ходячих по кругу мастырок чувствуешь себя зашишенным от злых сил витающих над Арушановкой. Десять пар глаз смотрят на закопченное стекло киросиновой лампы в ней огонь единственная сила против вековечных враждебных человеку по ту сторонних сил. Холодное дыхание ветра сквозняками проникалo через щели полусгнивших стен квартиры Гуга озябшие пальцы с трудом сжимали мастырки, лужица керосина на дне лампы заставляла все время подкручивать фитиль и он уже из-за не достаткa горючего не горел а тлел. Не уютно и боязно в эти ночи всем, только туповатый Сержик все время лыбится пуская пузыри из зеленоватых соплей, ему весело всегда а сегодня тем паче - разглядел красивые стройные ножки Инги когда она вешала вновь выстиранное на крахмаленное бельё вытянувшись на пальцах ног чтоб дотянуться до пеньковой веревки и зашимить шпильками застиранные лифчики и ароматные пахнушие её телом простыни в ржавых пятнах не отстиранной менструации, вытянутые в верх руки потянули за собой и короткое платье обнажив белоснежное тело почти до самых ягодиц, её полные бедра сразу да и как всегда возбуждали , много ли нужно Сержеку чтоб кончить в штаны , что он и проделал с величайшим наслаждением сопя с придыханием подергиваясь в нахлынувшей истоме. Гуго сидел задумчивый его бабка Сиран таинственная ворожея давно заснула ритуальными движениями рук отведя не видимое -всем остольным кроме неё- зло от дома, она спала тихо и без шумно в другой комнате за крепко претворенной дверью , а внук посвященный в страшную науку о не видимом , мрачно наблюдал в грязное окно как силы зла бушуют над притихшей Арушановкой. Гагик прервал молчание:
-Гуго расскажи о Нахараре-
Все поёжились одно упоминание о Нахараре даже днем вызывало страх, Гуга не одобрительно взглянул на Гагика, отвернулся к окну , Луна остановилась прямо на против окна слепя мертвым светом , не подвижная, на висшая над нами как не отразимое око вселенского зла , она вселяла леденящий первобытный ужас пробиравший мальчишек даже сквозь дым кашкарского плана. Сидеть в темноте с колеблющимися тенями на стенах от тусклого света лампы не выносимо страшно лучше уж услышать в сотый раз рассказ о Нахараре. Гуга не торопясь начал повествование изустно из века в век передававшееся в роду от старших к младшим:
Над замком Нахарара в не преступных горах огражденным от врагов пропастями и не проходимыми скалами среди которых вилась узкая тропа по которой можно было взбираться в верх лишь боком над бездонными пропастями стлался никогда не проходящий туман холодный, белесый в ночи под мертвыми лучами звезд. В не застеклённой бойнице центральной башни замка был виден свет мерцающий факел желтоватыми отблесками освещал закопченные стены каменной залы, чад от дыма жаровни стоявшей по средине на не ровном полу резал глаза. На высоком гранитном троне восседал Нахарар мужчина с черной окладистой бородой шестидесяти лет с мрачным взглядом из под лобья сверкающих черных огненных глаз. Его суровые черты лица говорили о не преклонности духа , задубевшая прокопченная в полевых ночных кострах кожа обтягивала кости скул и провалившиеся глазницы , вся была испeшрена глубокими морщинами в сочетании с его безумным взглядом предавала ему демонический облик , без жалостливого властителя наделенного острым умом и тайным древним знанием предков. Его блуждающий взор не останавливался ни на чем в холодной зале , метался по стенам ,закопченному потолку ,по полу устланному тяжелыми каменными плитами. Поежившись плотней укутался в бурую медвежью шкуру, подогнув край под голые сверкавшие как кости мертвеца ступни ног, предварительно пяткой отшвырнув от себя кинжал с остро отточенным блестящим лезвием покрытым засохшей черноватой кровью. На углях жаровни тлела разнося по залу смрад красивая женская голова с не естественно белым лицом и открытыми черными глазами. Подвешенная за длинные толстые косы к двум копьям вставленным в специальные отверстия в полу по краям раскалённой от жара серебряной, холодной ковки жаровни с углями из виноградной лозы она радовало сердце сурового Нахарара не прощaюшего не малейшего не повиновения. Низкая бронзовая единственная ведущая в залу дверь заскрипела и сгорбившись в неё протиснулась столетняя без зубая старуха трусливо сделалa два шага к трону сурового Нахарара припала к полу и остаток пути проползла не поднимая глаз к ногам Владыки , хотела облобызать мизинец на его ноге, но получила брезгливый толчок в нос отшвырнувший её к выкованным в виде львиных лап стойкам жаровни.
-Господин все готово-
Прокаркала глотая сопли и кровь из разбитого носа.
Нахарар поднялся во весь свой громадный рост отшвырнул медвежью шкуру , и босыми ногами направился к бронзовой двери от содрогания вызванного его не объемным телом зашаталась жаровня молодая женская голова на ней покосилась один глаз выпав на угли сник , сморщился издав шипение на подобие умирающей кошки. Нахарар по узкому коридору прорубленному в скалах широким шагом шел вперед освещая себе путь в впотьмах тлеющим факелом , резко взмахнув им несколько раз заставил загореться вновь. Подошел к грубо выкованной решетке вмурованной в скалу просунул через неё факел существо покрытое шерстью с разинутой пастью и горящими зелеными глазами отшатнулось издав холодящее кровь рычание , оно походило на громадного волка со вздыбленной шерстью но стояло по человечески на задних ногах с вытянутыми для броска передними лапами. Нахарар заревел в ответ , грозный окрик воина Хаяса потряс своды замка. Нахарар продолжил свой путь среди лабиринта в скалах высеченного вне до-сто памятные времена его воинственными предками властителями всего окружающего мира. Хранитель древнего знания племени Хаясов - учения Матах , главный жрец и исполнитель ритуала шел на каждо дневную службу Создательнице не укоснительно из столетия в столетие творимые всеми поколениями его свирепых предков. В вдалеке раздирая мрак заполыхал колеблющийся свет ритуальных костров. Нахaрар перешагнул порог под тяжелым цельно-высеченным в скале сводом вступил в громадный зал в высоком потолке которого было пробито через всю толщину скалы отверстие в небо, туда устремлялся дым от множества костров расположенных прямо на глыбах плохо обработанного гранита покрывавших весь пол святилища. По всей длине восьми угольного зала были прикованы ни когда не снимаемыми с них кольцевыми цепями чужестранные девственницы еще не дефлорированые могучей плотью Хаяса , и обнаженные красавицы в разной степени беременности с лоснящимися выпуклыми животами с натянутой как на барабанах смуглой кожей. Их полные груди в свете костров казались еще больше отплясывая на стенах танец возбужденных сосков, волосы в отличии от девственниц были распушены и увивали их похотливые фигуры с ног до головы. В вперемешку с ними полулежали среди длинных золотых цепей статные женщины с набухшими громадными полушариями грудей, с коричневых сосков капало свежее молоко, они не доенные со вчерашней ночи извивались на львиных шкурах трофеях неистового Нахарара. Выйдя на середину залы Хаяс окинул испепеляющим взглядом ряды чужестранныx рабынь, выбрав низко рослую Кыхкы с широким задом и самой отвислой от тяжести грудью привычными движениями пальцев начал поставив её на четвереньки доить посылая молочные струйки в золотое окаймлённое не гранёнными самоцветами ритуальное ведро , Кыхкы от наслаждения даримого умелыми руками жреца постанывала в такт движениям покачивая своим выпуклым задом. Это была элитная особь уже 8 лет дававшее жирное сладковатое молоко идущее на питание всем жителям замка согласно древнему обычаю не употреблявшим в пишу ни чего по мимо чистого освещенного ритуалом молока чужестраннoк кочевниц. Прошли долгих три часа ночи пока были выдоины все рабыни из примитивного племени. В огне пaгасаюших костров были видны голодные лица маттахинь следующие все часы до рассвета были посвящены кормлению узниц - служительниц, каждая получила по порции густой солоноватой спермы выдаенной губами качевниц из устрашающего члена Нахарара. С первыми лучами Света Нахарар покончив с Матахом, вернулся в зал, одел кожаные доспехи пристегнул короткий широкий меч и направился к выходу из замка. Ему предстояла встреча с кочевниками для покупки новых служительниц на место погибших от его гнева за не послушание. Глава рода кочевников Ырындыкы со своими соплеменниками ждал вселявшего в них ужас Нахарара у входа в долину со своими бесчисленными стадами тучных курдючных баранов, как всегда страх и алчность боролись в его почти человеческой душе, он был не много расслаблен после соития с любимым козлом с отпиленными рогами, как и каждый истинный кочевник он предпочитал самца самке, самец козла имел более горячее чем у самки внутренность заднего отверстия и начинал весь дрожать от страсти при введение в него члена кочевника отверстие плотно облeгало член и ритмично сжималось даря не виденное наслождение. Это был его любимый козел выменянный на шесть бездарных девственниц его рода, козел был его гордостью и самой оберегаемой собственностью. Нахарар брезгливо кинул к ногам главы рода кочевников связку серебряных монет, молча сорвал с предлагаемых ему кочевниц одежду , остался доволен твердые груди отвислые как и должно курдюки ягодиц кривые волосатые ноги свидетельствующие о темпераменте, взяв за веревку с привязанными к ней за косы рабынь отправился в дальнею дорогу домой ,к не доенным еще сегодня служительницам Матаха, но остановился на пол пути к замку чтоб дать передохнуть не привычным к горам дочерям степей а за одно и по кормить приучая к новой для них пище, кочевницы удивленно уставились на громадный член Нахарара но быстро приспособились и привычно как и все до них зачавкали губами глотая и слизывая живительную сперму великого Нахарара. Глава рода смотрел в след громадному Хаясу ухмыляясь и радуясь что великие духи его предков послали ему этого сумасшедшего покупавшего дурно пахнувших по с равнению с запахом родного козла, не навидeемым им женщин этим бессмысленным уродством проклятием шайтана. Солнце встало над вечной горой Арарат , хранитель древнего ритуала Хаясов подымался на встречу животворящим лучам , кочевник спускался в низ вздыхая по лютой стуже бескрайних степей. Гуга смолк окинул взглядом всех уснувшых тревожным сном пацанов сделал отгоняюший зло знак рукой , и с тоской проводил исчезюшию в утреней мгле луну...
***
Дай вещи имя - и она возникнет, будет существовать. Вся правда - в названии, а также вся ложь. Ложное имя может исказить действительность и ее образ. Метод и ритуал по изменению реальности - старинный практикуемый жрицами Матаха старинного Армянского учения, корни которого теряются в тысячелетиях прошлого. Это самое древнее тайное учение из сохранённых человечеством. Единственными носителями которого являются жрецы рода Хайасни несколько членов этого скрывающего своё происхождение и тайное знание в течении тысячелетий от преследования официальной церкви и алчности властителей
-древнейшего армянского рода- некоторое время жили на Арашановке, самая старая жрица Хеxар похоронена в Баку на Арменикендском кладбище. Через год после её смерти по настоянию всех соседей на могиле по армянскому обычаю хотели установить памятник, при работах из-зa скального грунта пришлось вскрыть могилу, она оказалась пуста..
В связи с этим интересно остановиться на мало кому известном за пределами Арашушановки фактом да и на самой Арушановке об этом знали единицы , Лаврентий Берия в революционную свою бытность скрывавшийся у нас на Арушановке среди знакомых ему наших воров с коими он сумел подружиться находясь в тюрьме на Баилове, заболел, вызывать официального врача не стали из опасений выдать место тайника где прятались все находящиеся в розыске, попросили помочь Хехар , она пришла и сняла жар ,но не взяла обязательного дара который мог быть и символическим от вдов и ниших или очень большим десятками тысяч золотых рублей как на пример в случае когда была убита дочь миллионшика Манташева обезумевшим от ревности русским офицером (за что вознаграждение? а оно тоже было отвергнуто , просили о малом... девушка была девственницей..) так дар Берия был отвергнут они пробыли наедине несколько минут, а после ухода ворожеи Берия срочно в тот-же день переменил убежище поспешно съехав с Арушановки, но главное : за весь периoд нахождения его у власти в Москве, не смотря на свою грозную -идущею в разрез с идеологией коммунизма- деятельностью и репутацией Арашановка не подвергалась репрессиям властей и руководитель Азербайджана тех времен Багиров избегал даже случайного проезда по её территории. Арушановка была "репрессирована" после смерти Лаврентия Берия и после смерти великой Маттахини.
***
...за обнаженной принцессой сжигаемый солнцем, подгоняемый кнутом страсти я бреду в след , за страданьем в вдогонку, по кромке барханов раскаленных песков за судьбой роковой..с кровоточащих губ иссушенных жарою стон как журавль унесся в марево, в зной. я споткнулся о камень неверия, неудачника ношу, обессилив упал , хруст костей - погребальный мотив, не угнаться за ней, не сбыться мечтам, татуированная роза у дракона в клыках сползла скорпионом, с белесой кости порвавшей связки уже не нужной ноги. мне хочется пить , глоток воды оживит, но лишь слезы как кинжалы убийц пронзают закрытые глаза. через миражи , солоноватая влага обожгла потрескавшиеся губы, вернула из небытия, мечущейся как поддетый кием шар, безумный зрачок не нашёл воды, лишь из разорванной вены принцессы, кровь хлестала как пламя, рубиновые брызги , как осколки от мин разрывали мне сердце у сожженного трупа нашей когда-то красивой любви.
если ты это страсть, если ты любовь, то я хочу быть тайфуном сметающим наряди с твоего жаркого тела ...парящая в моих мечтах.. если твоя жизнь это эпизоды встреч и расставаний , дай мне быть твоим платком , которым ты утираешь слёзы при прощании с любовью, дай мне свои слёзы, дай мне забвение в яде твоей любви, закрой меня покрывалом смерти мая бакинка, меня далекого из холодной страны.. только ты мая бакинка можешь понять меня не только как армянина, но меня как парня бакинца , меня язычника, оставившего себя где то далеко, моё сознание там на Наргине куда доплывал в детстве, там... в милом сердцу Аташкя, там ... на могилах предков, а ты мая бакинка это привет с потерянной родины, целую твои родные губи.. целую обжигаясь..
обгорелые куски губ, запрятанная глубоко в сердце жалкая в своей не нужности ни кому любовь, печаль влажных глаз, все что осталось от некогда великой моей богини Анаит. трусливые последователи скопца, что они знают о чарующей бесстыдством ароматной армянской любви? в зловонной луже морали совокупляются последователи глупцов изгнавшие обычаи предков из сердец и барахтающиеся во лжи и грязи чуждого, зловредного. предатели наказываемые судьбой вечным страданием, презираемые детьми, несчастные без покровительства преданных ими предков, чьи душу плачут во тьме в бессильной ярости против вероотступников, они жалки и отвратительны, не вызывают ЕЁ сострадания, обречены на исчезновение и памятью им будет проклятие.
зарастут могилы травой, в пыль обратятся храмы не достойных любви Анаит, но на разорённой родине моей, из слёз великой богини взойдут кроваво-алые розы, цветы с ядовитыми ко всем поработителям щыпами, не различимые в дали грядущих веков иные армяне: с любовью в сердце, с огнем в глазах , с ненавистью в душе ко всем врагам великой нации.
|
