Предыдущая   На главную   Содержание   Следующая     И ему - 80-летнему, может, даже чуть труднее, чем соседу. Все-таки годы и хворости.Неподалеку от Дарбиняна в доме 42 (блок 12, квартира 93) жил его сослуживец Виктор Оганов, начальник отдела того же института. В отличие от Альберта Грантовича он вместе с другими армянами - работниками "Азгипроводхоза" был уволен с работы 30 ноября после прихода к директору 50 представителей народного фронта. Изгнали оттуда, где работал 40 лет. Она находился в квартире один, в городе не было его жены - Лепехиной Ларисы Михайловны, кстати дочери первого русского летчика Михаила Григорьевича Лепехина, высадившегося в 20-е годы на эту землю, врача-терапевта больницы № 2 и двух сыновей - Александра и Сергея, врача и гидромелиоратора, поехавших устраиваться работать в другие города. Собственно, уже врачом-педиатром работал во Владимире Сергей. 14 января ночью в дверь начали ломиться. Виктор Суренович повалил на дверь шкаф. Помогло ненадолго. Выломали дверь, ворвались. 15 мужчин и одна женщина. Начался погром. Его вывели в парадное, предупредив, что убьют, если что-либо предпримет. Во дворе поручили Оганова своему представителю, а сами вернулись в квартиру грабить. На улице он стал убегать, охранник, умышленно или нет, отстал от него, не стал догонять. Тогда Виктор Суренович сумел дворами (места, знакомые с детства) добежать до друзей. В этой русской семье он прятался с 14 по 20 января, когда его днем с большой предосторожностью отправили на паром.Не можем и мы воздержаться от вопросительного восклицания: знал ли Михаил Григорьевич Лепехин, один из первых летчиков, самолет которого в 1920 году приземлился в Азербайджане на пустыре, неподалеку от Арменикенда, что имущество его дочери через 70 лет будет полностью разграблено, что его внукам не будет места в городе, за счастье и благоденствие которого он боролся всю жизнь и с глубокой наивной верой в интернационализм которого умер?35 лет стажа воспитательной работы у Марии Сарумовой. Последнее ее место работы - детсад № 69 Наримановского района. Ее дом 40, по улице 12-й Нагорной попал буквально в кольцо агрессивно настроенных азербайджанцев. Они бросали в окно камни, бутылки, кричали: "- уходи, пока целая. Не уйдешь, с тобой вместе дом сожжем". Звонок в 9-е отделение милиции Наримановского района ничего не дал. Начальник Агабеков посоветовал домой не ходить. На следующий день милиция приехала и удостоверилась в полном погроме. Унесли электрогитару сына - он играл в Азгосконцерте, неиспользованное приданое дочери. Вспороли матрас и взяли его вместе со спрятанными там шестью тысячами рублей. В милиции, куда она попыталась пойти с заявлением, над ней посмеялись, сказали, что это преступление не будет раскрыто, и, вообще, таково массовое положение. Теперь армянам надо думать не о вещах, а о жизни, о том, как уехать из Баку целыми. Ночью Мария осталась у соседки Аси Петросовой. При ней были деньги в размере недавно полученной двухмесячной пенсии и чудом сохраненное бриллиантовое кольцо дочери. Ночью бандиты ногами, топорами выломали дверь и этой квартиры. Обыскали женщин и отняли последнее.Инвалид войны Грант Арутюнян, работавший до увольнения разнорабочим кожевенного завода, не выходил из-за опасности для жизни перед погромами из дома. Но и там, в квартире 22, по улице Али-заде, дом 13- его укрытие было ненадежным. 15 января в 8 часов вечера люди, вооруженные ножами, прутьями без труда сломали его дверь и, ворвавшись, начали грабеж. Среди них Грант Михайлович узнал своего соседа по дому из квартиры 6 - Халила, который активно помогал уносить вещи жене и детям.Неподалеку, в доме 126 занимала квартиру 21 Зинаида Арушанова. Ее, опытную медсестру, еще 1 июля 1988 года уволила главврач детской объединенной больницы им.Караева, сказав, что лучше написать заявление и уволиться по собственному желанию, нежели ждать приказ об увольнении. 14 января в час дня Зинаиду Абрамовну в одном халате выгнали из дома, посадили в автобус, где уже было несколько детей, женщин и один мужчина, и отвезли на паром. Таким же образом забрали жительницу этой улицы, старшую медсестру урологической больницы Тамару Григорян, разгромив полностью ее квартиру.Нора Кабардян была уволена из райпищеторга, где она работала продавщицей, в августе 1989 года. Заперев свою впоследствии ограбленную квартиру по улице Али-заде, 15, она 14 января пыталась уехать скорым поездом Баку-Москва. Мы уже писали, что он опоздал. Бандиты налетели на Нору Мирзоевну, признав в ней армянку, как саранча. Повалили, били ногами, палками, отняли вещи. Солдаты вырвали ее из рук бандитов и повели в "Шафаг", оттуда она попала на паром.В Совнаркоме Туркменистана работал Я.С.Назарян, которого физически уничтожили сталинские репрессии 1937 года. Тогда и пришлось бежать его жене с 13-летней дочерью из города, где их семью хорошо знали, в другой, чтобы суметь хотя бы одной воспитать ребенка. Местом жительства был избран Баку. Здесь училась, окончила школу, а затем и медицинский институт Нина Саакова. Но пришлось ей и второй раз в жизни бежать. Теперь из Баку, где она работала начальником отдела лечпрофпомощи детям и матерям Бакздравотдела и жила на улице Наджафа Нариманова, дом 5, квартира 21. Вместе со своим мужем, ветераном войны Цатуром Сааковым они звонили дежурному Бакгорисполкома, в милицию, никто не хотел помогать. Последний абонент еще сострил: "Езжайте в Ереван. Вам помогут Арутюнян или Католикос". Так двое пожилых людей были 13 января выдворены из своей полностью разграбленной квартиры.14 утром аналогичное варварски проделали с 70-летней Зоей Мидоян, живущей в доме 15, по этой улице. Представители народного фронта не разрешили ничего взять с собой. Улицу Арсена Амиряна еще в 1989 году переименовали в улицу Карла Маркса. В доме 62 вместе с женой, матерью, сестрой, дочерью жил инженер научно-исследовательского проектно-конструкторского центра Завен Буюкян. Его квартиру также ограбили.80-летнего пенсионера с этой улицы (дом 11, квартира 40) Гайка Мелкумова остановили 12 января во дворе грубым вопросом: "Ты еще здесь?" 13 января ворвались в квартиру человек 10-15. Разгромили все на глазах старика, которого тут же втолкнули в маршрутное такси и отвезли в отделение народного фронта, где он провел ночь с другими изгнанными из своих квартир армянами, а потом отправили на паром. Из квартиры 9 дома 9/5 пришлось вместе со свой пятилетней дочерью бежать, спасаясь от насильников, Элеоноре Арутюновой. Работу бухгалтера в системе Насиминского треста общественного питания и ресторанов она потеряла еще раньше.Инглаб (99) - это широкая улица-проспект, собственно, тоже родилась как противовес старому Арменикенду. Пустынная окраина в начале 60-х годов, она стала усиленно застраиваться, и на ней выросли не только пятиэтажные "хрущобы", хотя с них начиналась улица, но и многоэтажные красавцы, Дом услуг, где постоянно справлялись свадьбы и гремела музыка. Метро "Гянджлик" повышало комфортность этой части города, не ставшей только спальным районом ввиду строительства на улице проектных институтов, других учреждений. В этой части города, особенно, его первых домах-пятиэтажках, заселенных в доалиевское время, жили почти компактно армяне. Старики любили играть в домино во дворах-садах, где деревья и прочие зеленые насаждения выращивались с любовью и заботой. Бросить бы в канун тотальных погромов во всеуслышание клич из блоковской поэмы "Двенадцать": "Запирайте етажи, нынче будут грабежи". Помогло бы это? И как можно было запереть этажи от нашествия на район хорошо организованных и вооруженных подонков?Армяне этой улицы были обречены. Все. Каждый поименно. Тут не было ни единой промашки. В дом 59 13 января во второй половине дня погромщики ворвались в блок, где находилась квартира 7 Ирины Новосартовой, дамского мастера комбината бытового обслуживания "Бахар". Она успела спрятаться у соседей-азербайджанцев. Квартиру разгромили, ее вывезли из города 17 января.Таким же знаком беды была помечена квартира Эдуарда Авакова. Его знали многие педагоги бакинских школ. Он долгие годы работал в Бакинском городском институте усовершенствования учителей, затем в Городском управлении народного образования инспектором по школам. В последние годы - заместителем директора железнодорожной школы № 1. Вначале из своего окна на 5 этаже дома 88, по улице Инглаб (угол улицы Дружбы молодежи) он видел погромы в соседнем доме. Не стал сторонним наблюдателем, бросился звонить в КГБ по телефону 93-04-91, в оперативную следственную группу МВД республики, районное отделение милиции. Всех оповестил. По второму кругу по этим номерам звонил уже 14 января ночью, когда погромщики ломали железную дверь квартиры. Никто не защитил. Ночью, пока шла "война" с дверью, он успел переправить жену и мать к соседям через балкон 5 этажа.О дальнейшем рассказывает Эдуард Амирович:- 15 января в 7 часов утра раздались мощные удары о дверь моей квартиры. В половине 8-го утра звоню по телефону в КГБ. Через некоторое время группа милицейских работников 9-го РОВД поднялась на 5 этаж и прогнала, но не задержала (!) тех, кто взламывал дверь. Я видел из окна, как погромщики сели в красные "Жигули" и уехали. Тогда я спустился к работникам милиции и просил их не допускать грабежа. Мне сказали, чтобы я поднялся наверх, оделся и пошел в 9-е отделение милиции, а оттуда нас отправят в Красноводск. Когда я поднялся к себе, то увидел, что дверь не открывается, я почти голый, в ночной домашней одежде остался на улице. Мы ждали, что нас отведут в милицию. В 5 часов вечера во дворе снова появились бандиты, взломали дверь и начали разбой. До этого я встретил наряд спецназа во главе с капитаном милиции, обратился за помощью. Он тоже сказал, чтобы я с женой шел на паром.Я из укрытия видел, как много коробок из моей квартиры грузилось в милицейскую машин. Вначале думал, что в целях сохранения. По наивности спросил уже в милиции дежурного капитана, где можно получить эти вещи. Он, усмехнувшись, ответил, что их возвратили моим соседям. Это ничем неприкрытый, наглый обман. Милиция действовала заодно с погромщиками. И еще в конце хочу добавить, что с июля 1987 года был народным заседателем Бакинского городского суда (№ моего удостоверения 193).После разгрома своих квартир в "Шафаге" оказались сестры Шушаник и Женя Арутюняны. У одной погромлена квартира 33 в доме 98 "в", у другой, в доме 75. Они вспоминают, что до посадки на паром, в кинотеатре перед ними выступали представители народного фронта. Они говорили о том, что к погромам отношения не имеют, все это дело рук КГБ, а их организация занимается тем, чтобы по-хорошему вывезти из Баку, проводить как следует армян.Не знаем, чего больше в этих словах: фальши, расчета на полностью морально уничтоженную, физически покалеченную аудиторию? Трудно сказать, но и тогда, издеваясь даже в самом здании над несчастными, обирая их, они думали о том, как сохранить политические дивиденды.Дом 102 по этой улице был досконально просвечен на предмет национальной принадлежности его жителей. 8 января слесарь ЖЭУ-54 Наримановского района Мамедов со списком в руках прошел по всем армянским квартирам. Списки уточнялись, в них заносились фамилии даже малолетних детей. Составитель не молчал при этом, заранее чувствуя победителем. Рае Арутюнян из квартиры 4, приемщице из прачечной фабрики, он прямо заявил, что ни одного армянина в городе не останется, всех или вырежут, или голыми проведут к морю, а по дороге, обещал он, их будут бить и плевать в лицо. Это слышали и в квартире 1 Лилия Гаспарова, экономист СПТО "Плодовощтранс", и ее отец, инвалид войны, пенсионер, бывший работник Домостроительного комбината Григорий Каспаров. Кроме того, сосед в последнее время несколько раз, не стесняясь, бросал им в лицо фразу: - Сумгаит это журнал, кино впереди, оно будет в Баку.Рассказывает Рая Мартиросовна:- 14 января в 3 часа дня ко мне ворвались человек 25-30. Окружили меня с ножами, требовали денег. Я ответила, что их нет, тогда один из них, смеясь, сказал: вырвем зубы. Я выбежала, спасаясь от них, во двор, там тоже толпа. Они меня тянули из стороны в сторону, издевались, смеялись, угрожали, что сейчас изнасилуют. Из рук этих варваров меня вырвали курсанты военного училища, молодые русские ребята, под конвоем которых я попала в отделение милиции, потом на паром. Могу сказать со всей ответственностью: преступление совершалось от имени народного фронта, - завершила свою грустную повесть женщина.В квартиру 7 дома 109, к делопроизводителю службы тоннельных сооружений Лилии Пирумовой ворвались 14 января человек 100. Они стучали, потом взломали дверь. Об остальном рассказывает Лилия Михайловна:- Мою старую мать и ребенка вышвырнули сперва за дверь. Все поломали, разрезали телефонный шнур, стали выносить вещи из дома, вытащили телевизор, магнитофон, срезали люстру, из шкафа выбросили все. Когда приставили к матери нож с требованием денег и драгоценностей, то моя дочь Инна узнала в бандите двоюродного брата Сеймура, который учился с ней в одной школе. Соседи из квартиры 5, на втором этаже, недавно обменявшие ее с армянской семьей, вовремя уехавшей в Армению, участвовали в погроме. Когда женщина из толпы забирала нашу постель, моя дочь подбежала к ней, схватила ее за руку, та грубо отшвырнула от себя ребенка, он упал и сильно ударился. Внук этой нашей новой соседки, который после обмена и переезда в Баку стал продавать у метро "Гянджлик" пирожки, постоянно угрожал мне, матери, не раз ломился в дверь.В погроме участвовало огромное количество людей. запомнилась женщина, с яростью срывающая с окон занавеси. Ударили по ноге ребенка, сбили с ног мать. Приехала милиция, чтобы отвезти нас в 9-е отделение милиции. Мать из-под кровати вытащила старое пальто и надела его, я была в домашнем халате, дочка в одних колготках, без туфель, по дороге с нее сдернули шарф. Нас привезли в милицию, потом на паром. 16 января мы прибыли в Красноводск.Женщины возглавляли погром квартиры 43, дома 113 16 января. Кроме того они показали Октябрине Симонян, педикюрше комбината "Бахар" какую-то бумагу из ЖЭУ на право занять ее квартиру. В толпе были мужчины от 17 до 30 лет, дети. Начался грабеж. Октябрину Седраковну, оскорбляя, скрутив ей, словно преступнице, руки, не дав ничего взять с собой, отвели в 9-е отделение милиции, оттуда на паром.Дом 117, квартира 3. Здесь жил пенсионер Рафаэл Гардашников с дочерью, зятем, внуком. Глубоко переживал смерть погибшего во время прохождения службы в рядах Советской Армии в 1986 году внука Армена, увеличил его портрет, почти каждый день приносил и ставил к нему живые цветы. Не знал Рафаэл Захарович, что придется встать на колени перед вандалами уже на пароме "Советская Грузия" с просьбой спасти от верной смерти другого внука - пятнадцатилетнего Тиграна. Их вместе с отцом, его зятем Георгием Григоряном, электромехаником "Бактоннельстроя", команда парома избила до полусмерти и хотела выбросить за борт, но люди не дали, да и дед ползал на коленях, в ногах подонков валялся, умолял пощадить внука и зятя.В ереванскую больницу "скорой помощи", в отделение грудной хирургии Георгий Григорян поступил с диагнозом "травматический пневмоторакс, перелом и повреждение ребер". Врачи его подняли на ноги, но кто восстановит душевное равновесие всей семьи? Кто заставить Гардашникова-старшего забыть, как вырвали из его рук самое дорогое - портрет внука, разбили стекло и растоптали, а потом разорвали на мелкие клочья, со злобой, изображение? Они с мертвым Арменом расправлялись словно с живым Тиграном. И еще почему растаскивали и грабили вещи в квартире Гардашниковых переехавшие недавно из Масисского района Алиевы? Ведь они обменяли свое жилье, перевезли контейнеры с вещами? Никто их не грабил, так что в данном конкретном случае не нарисуешь образа обездоленных беженцев. Эта семья, как и многие их соотечественники, прибывшие из Армении, злобно орудовали на улице Инглаб, да и в других районах города просто в силу нежелания и неумения трудиться, хищной агрессивности, полной необузданности каких бы то ни было инстинктов, и привитого, видимо, с детства стремления даже не урвать, а попросту украсть чужое. От этого вывода никуда не денешься, сколько ни приписывай ордам обездоленность беженцев. Не ходят же такими толпами с голодными, бегающими глазами по Еревану и всей Армении беженцы из Азербайджана, в частности, бакинцы.Отец и сын Алиевы были в толпе погромщиков, кричали: "выходите, а то убьем". В час ночи вламывались с новой силой. Семью вывели работники милиции. На разбой не обращали внимания. Посмеялись, когда у всех вырвали паспорта со словами: "армяне - нация, подлежащая уничтожению, им не положено иметь документы". Анаит Рафаэловна работала педагогом химии и биологии в среднем профессионально-техническом училище № 83 после окончания АПИ им.Ленина. С 1988 года на работе и дома складывалась тяжелая обстановка. В последнее время педагоги училища официально заявили, собрав подписи детей, что армянка не может учительствовать и поэтому ей необходимо уволиться. Не стал ходить в школу и сын Тигран. Родители опасались за его жизнь.Милиция принимала активное участие в наблюдении за погромами. Достаточно сказать, что во дворе в это время стояли три милицейские машины, из которых никто даже не поднялся в квартиру. Может быть, в Наримановском РОВД обиделись за своих сотрудников Айдына и Сахиба, которые еще в ноябре 1989 года по-хорошему, но ультимативно предложили Гардашниковым уехать и продать им все вещи?Утром этого дня вывели из своей квартиры 41 Астхик Халанову. Ее не били и даже дали возможность одеться. 83-летняя женщина, в прошлом врач, не заставила ждать на лестнице 50 здоровых мужчин, сразу открыла дверь и безропотно подчинилась их приказу оставить квартиру, которую грабили уже без нее.Родились в Баку Владимир и Шеко Степанянцы, жили на улице Дружбы молодежи, дом 33, квартира 87. На двоих у них приходилось 67 лет непрерывного трудового стажа. Их квартиру грабили сноровисто, со знанием дела. Отобрали документы - военный и партбилеты Владимира Гегамовича, трудовую книжку Шеко Гарегиновны и пенсионное дело Нинель Гайковны Степановой - старшей в доме.Их соседей из квартиры 33, пенсионеров Гришу и Изабеллу Адамян изгнали из дому по аналогичному сценарию. Ломали, крушили, уносили. Потом отвели в штаб народного фронта. По дороге били, отняли все документы. Деньги и драгоценности взяли раньше. В квартире находился двоюродный брат Изабеллы Исаковны Эдуард Марутян. Хороший специалист, заведующий отделением центра гигиены и эпидемиологии Минздрава Азербайджана, он еще в ноябре подвергся нападению и ограблению в своей квартире 27, по улице Осипенко, 4, в поселке Монтина.